– За восторг, который был написан на вашем лице все время моего выступления, – парень задорно подмигнул ей, его рот при этом расплылся в широкой улыбке.

– У вас много благодарных слушателей, – Ирина кивнула в зрительный зал.

– Я – Милен, – парень выжидающе застыл рядом.

– Ирина, – она кивнула на стоящий рядом стул.

– Тебя ведь не просто захватила красивая мелодия? – Милен с интересом пробежался по девушке взглядом. – В тебе чувствуется настоящая страстность. Ты слушать умеешь, – она, улыбнувшись, также открыто разглядывала его в ответ. Было в этом молодом двадцатилетнем парне что-то знакомое:

– Это ты вчера назвал меня мазовшанкой! – обвинила его девушка.

– Да, – расцвел парень. – Я не прав?

– Отчасти, – ответила Ирина. – Я, действительно, не местная, но не из Польны.

– А там, откуда ты приехала, все женщины ходят в мужских брюках и любят музыку? – с хитрой улыбкой на курносом веснушчатом лице спросил Милен.

– Абсолютно. Только музыкальные пристрастия у всех разные.

– Расскажешь? – с жадным любопытством спросил Милен.

– О брюках или о музыке? – рассмеялась девушка.

– О музыке, конечно,– прищурился он насмешливо.

Ирина предпочитала музыку слушать, а не говорить о ней. Но рассказывать Милену оказалось все же увлекательно. Она сравнила себя с первопроходцем, открывающим туземцам блага цивилизации. По мере ее рассказа удивление на лице Милена сменилось на восторг, а затем и на откровенное недоверие.

– Слышал я и более правдоподобные байки. Чтобы один человек выступал перед тысячами слушателей?! Это какую ж луженую глотку нужно иметь?!

Когда Ирина сказала, что можно слушать выступление певца, поющего в соседнем городе не выходя из своего дома, Милен уже просто с жалостью смотрел на свою собеседницу.

– Ну, хорошо, – наконец, сдалась Ирина, с трудом сдерживая смех. – Это, в конце-то концов, не имеет непосредственного отношения к музыке, а к технике. Ты лучше скажи мне, у вас клавишные инструменты есть?

Лицо Милена, которое могло бы служить учебным пособием для начинающего психотерапевта, опять вспыхнуло восторгом, будто Ирина обнаружила в его душе нужную кнопочку:

– Ты видела клавикорд? – с придыханием, как о любимой девушке, спросил он.

– А-а, так вы, видимо, фортепиано называете? – Ирина, откровенно развлекаясь, деланно равнодушным взглядом осматривала зал. – Не только видела, я семь лет училась на нем играть в музыкальной школе, – не смогла удержаться от хвастовства, чтобы посмотреть на новую вспышку эмоций на лице Милена. Хотя обычно не распространялась, что когда то потратила семь лет на учебу, а теперь к инструменту подходила редко.

– Ты сможешь научить меня играть на клавикорде? – Ирина хихикнула. Ждан, обслуживающий соседний столик приподнял бровь, окинув Милена неодобрительным взглядом. Музыкант перегнулся через столик и в порыве чувств, сжал руки сидящей напротив него новенькой симпатичной подавальщицы, и с надеждой заглядывая ей в лицо.

– У тебя есть на чем учиться? – спросила она парня, осторожно освобождая свою покрасневшую руку.

– Еще нет, но я обязательно заработаю на инструмент, – Милен страстно шлепнул по столу ладонью. – Знакомый купец обещал мне, как только я соберу нужную сумму, привезти его из Польны. Но он очень дорогой, – парень с сожалением вздохнул. А Ирина вздохнула от облегчения. Признаваться в том, что к инструменту подходит редко и без подготовки может выдать разве что стандартный набор «Собачий вальс» и «Цыганочку» после того, как парень возложил на нее большие надежды, не хотелось. Хотя с его-то талантами и желанием, только азы показать.