– Но мне приходилось выполнять… его приказы, в противном случае моим близким приходилось совсем туго… – неуверенно продолжил Нил, не дождавшись вопросов.

– Хочешь сказать, что Церберус заставляет тебя шпионить? – недоверчиво уточнял Вольфганг.

– Да! – с горечью ответил невидимка.

– Если тебе это так не нравилось, почему же ты просто не сбежал от него? – язвительно бросил Мосли.

– Я убегал однажды, но он отыскал меня и пригрозил убить моих друзей в случае отказа служить ему. У меня не было другого выхода. Как бы вы поступили на моём месте?!.. – плаксивым тоном ответил он.

Мосли недовольно хмыкнул.

– Вы не думали уйти от него все вместе – я имею в виду невидимок? – грозно спросила Авис, соединив кончики пальцев.

– Я уговаривал их сбежать, но они отказались. Они боятся того, что может ждать их на свободе… – Нил заговорил смелее, чувствуя, как необъяснимо легко и просто говорить правду. Несмотря на то, что ничего хорошего его не ждало, с каждым словом он ощущал, как тяжесть уходит с души.

– Значит, вам всё же нравится служить Церберусу? – вмешался Хейман, глядя на него с абсолютной апатией.

– Нет! Я же сказал – мы боялись… – обречённо взглянув в ответ, отчаянно возразил Нил. – Он всегда запугивает нас, угрожает, иногда лично пытает за мельчайшую оплошность. Когда кто-то из нас отказывается выполнять его волю, он пытает других на его глазах… – невидимка тяжело сглотнул ком в горле от болезненных воспоминаний. – Он пытал Дэрека на моих глазах, когда я вернулся к нему после… задания ни с чем.

Юноша вытер очередной поток слёз, размазав краску, от чего образовались щёлочки, словно на стекле. Его голос звучал так жалостливо, что Авис часто заморгала, отгоняя подступающие слёзы.

– Нам неоткуда было ждать помощи, а тем более от Светлых, – срывающимся голосом продолжал он. – После стольких лет служения Тёмным вряд ли вы приняли бы нас с распростёртыми объятиями.

– Уж конечно! – ядовито воскликнул Мосли, яростно теребя перстень.

– Но ведь мы на самом деле неплохие, – в голосе его прозвучали нотки протеста и мольбы. – Мы бы рады уйти, но он контролирует каждый наш шаг. Если мы вздумаем сбежать, нам придётся стать изгоями и скрываться как от Тёмных, так и от Светлых. Много лет назад вы прекрасно знаете кто заставил невидимок служить ему, поэтому до сих пор нас считают злодеями, но поверьте – это не так! Мы всего лишь пытаемся выжить. Ведь бояться – это не преступление…

– Не преступление. Но вы боитесь не столько Церберуса, сколько свободы! – заявил Вольфганг. – Боитесь неизвестности, быть хозяевами самим себе! Но разве это оправдывает ваши злодейства? Ваше преступление заключается не в вашем страхе, а в том, сколько людей вы погубили своими доносами. На мой взгляд – это самые низкие и вредоносные поступки.

Поразмыслив над ответом, Нил произнёс:

– Вы правы, ничто не может это оправдать. Но мы просто не видели другого выхода. И некому было подсказать нам, что делать.

– Выход всегда можно найти! – сердито отрезал Вольфганг. – Нельзя описать вкус фрукта, которого не пробовал, по внешнему виду… Вы все только и делали, что боялись неизвестности и жили догадками, но ни разу не попытались изменить собственную жизнь. За всё нужно бороться! Ничто не достигается без усилий!

– Но вы ведь нас ненавидите…

– Вы сделали всё для этого! Разве нет? – Вольфганг встал из-за стола и, закинув руки за спину, принялся расхаживать по залу. – Вы ничего не знаете о Светлых. Веришь ты или нет, но мы умеем прощать даже врага, если он раскаялся. Этим мы и отличаемся от Тёмных, как белое от чёрного. Извиняюсь за тавтологию! Может тебя и всех присутствующих удивит, но лично я кое в чём могу тебя понять…