— Ви, ты съела огрызок, да? — сурово спросил Аршес. — Боже, ну так же нельзя! Хочешь ещё одну грушу — я тебе куплю. Хоть весь свой вес в грушах съешь, зачем ты ешь огрызки?!

— Извини, — опустила голову я. — Я не знала, что нельзя.

— Не то чтобы нельзя, просто так никто не делает. Ви, ну зачем?

И вот чего он взъелся на меня, раз даже можно? Что за радость быть богатым, если даже огрызок съесть нельзя?!

— Ну, вкусно было…

— Ви, это просто невозможно. Я даже боюсь представить, как ты мангор ешь. Прямо с косточкой? А ничего, что она у него размером с пол-ладони? — развеселился вдруг гайрон.

Между прочим, если косточку мангора разгрызть, то внутри будет очень даже приятная на вкус большая семечка. Но я этого Аршесу ни за что не скажу, пусть живёт и не знает!

— Я больше не буду, — огорчилась я, что опять попала впросак.

Ну откуда мне было знать, что огрызки не едят? Что за дикость — это же как четверть самой груши выкинуть. Ну ладно есть — нельзя так нельзя. Но хоть компот сварить?

— Ви? — позвал Аршес. — Виола? Я тебя обидел?

Я отрицательно замотала головой, глядя в пол.

— Ви, извини. Просто каждый раз, когда ты так ешь… ладно, каждый раз, когда ты вообще ешь, я злюсь, потому что вижу, как несправедливо с тобой обошлась жизнь. Я не на тебя злюсь, слышишь?

Кивнула, но глаза на него поднять не осмелилась.

— Ви, посмотри на меня, — мягко попросил Аршес.

Я отчаянно замотала головой, потому что точно знала — сейчас как разревусь! И чего мне не шлось мимо этой груши?

«Не жили красиво, нечего и начинать», — ехидно заметил внутренний голос.

— Ви, я теперь чувствую себя настоящим подонком. Прости, что я тебя расстроил, я не хотел. Просто не нужно есть глаза и огрызки, у нас полно еды.

— Нет, что ты. Это я… всё неправильно делаю. Извини, — всхлипнула я.

— Когда я найду эту зайту Наррасти, я её задушу, — Аршес прижал меня к себе и погладил по спине. — Следующий раз я куплю больше груш, а ты будешь есть только самую вкусную мякоть. Договорились?

— Да.

— Хорошо, пойдём. Очень мне хочется увидеть зайтана проверяющего. Теперь даже сильнее. Тут недалеко осталось.

До дома чиновника Аршес вёл меня за руку, поглаживая пальцем ладонь. Промах с огрызком не то чтобы забылся, но утратил свою остроту. Когда мы подошли к нужному зданию, я уже перестала нервничать и расстраиваться. Рано или поздно усвою все условности, и всё наладится.

— Аршес, — тихо позвала я, перед тем как подойти к крыльцу. — Спасибо, что ты есть. Я не нарочно.

— Я знаю, что не нарочно, и не нужно чувствовать себя виноватой. Мы к этому разговору ещё вернёмся.

Дознаватель позвонил в тяжёлый металлический колокол на входе. Обычно колокола вешают глиняные. А тут — дорогущий металлический. Всё-таки непривычно, когда тебя окружает такое богатство, и надо делать вид, что всё в порядке вещей.

Хорошо хоть Арш — не зазнайка. Наверное, просто не настолько богат. Да, вероятно, у богатства тоже есть свои градации. Вот он — не очень богат. Поэтому и живёт на работе. Да и одевается как-то просто, среди элитной очереди сегодня он выглядел невзрачнее всех. Шальвары тёмно-синие, а рубашка и вовсе чайного цвета, даже не голубая. А тут ещё я, на груши его разоряю.

«А отель? А доблоны в карманах?» — встрепенулся внутренний голос.

Наверное, отель ему по работе оплачивали. Как и моё жалование. Не из своих же денег он будет его выдавать? Нет, конечно, бред.

Нам открыли не сразу. Дородная женщина с гладко зачёсанными волосами посмотрела на нас и немного надменно сказала:

— Зайтан Соловов никого не принимает.

— Королевский дознаватель Аршес Эррагер. Вы уточните, думаю, что он меня всё же примет. Я, конечно, могу дождаться, когда он сам ко мне придёт, но я от ожидания очень злой становлюсь, так ему и передайте, — резко и ядовито ответил Аршес.