Боже… Устало прикрываю глаза.

– Как на счет добавки? – распахиваю глаза и смотрю в пустую тарелку Филатова.

Вот это я понимаю – здоровый мужской аппетит!

– К-конечно, – подрываюсь к кастрюлям и выгребаю остатки еды. – Вот, Никита, смотри, как должны питаться настоящие мужчины!

Это я сейчас так сказала? Не хватало еще, чтобы этот осел решил, что я считаю его «настоящим мужчиной». Ругаюсь на себя на чем свет стоит и со злостью шмякаю слипшийся рис в тарелку мерзавца.

На его лице сияет задорная улыбка. Весело ему, ты смотри-ка.

Недоброжелательно плюхаю перед ним тарелку и сажусь на место.

– Спасибо, – не сводит с меня смеющихся глаз. Улыбается так пригаденько. – Значит, «настоящий мужчина»? – насмешливо выгибает бровь.

И ведь знает, гад, что сейчас я не смогу опровергнуть сказанное, поэтому нагло пользуется этим.

– Конечно! Все спортсмены хорошо кушают, ведь им нужны силы, – нахожусь с ответом я.

– Макс, а ты тоже футболом занимаешься? – загораются глаза у сына. Футбол – это его всё!

– Нет, я пловец, – ах, вот оно что! Значит, пловец. Как же я раньше не догадалась?! – И твоя мама абсолютно права: правильное и здоровое питание —залог успеха. Так что ешь, иначе я твою порцию доем, – выразительно кивает на полную тарелку Никитки.

И если это не чудо внушения и гипноза, то я умываю руки, потому как после незамысловатых и весьма посредственных слов грубияна, Никитка орудует вилкой так, как никогда ранее.

И что? Вот так просто, да? А сколько я танцев с бубнами перетанцевала, сколько уговоров, спекуляций и шантажа конфетами и мультиками перепробовала – бесполезно.

–Мам, Макс, смотрите, я все съел! – гордо заявляет сын, демонстрируя пустую тарелку!

Поблагодарив за ужин, Никитка вскакивает с места и близко подходит к нашему гостю. На его лице палитра из обожания и раболепия.

– А ты посмотришь со мной еще «Трансформеров»? – шепчет на ухо Максиму так, будто это их личный секрет.

Я напрягаюсь. Это выглядит настолько лично и сокровенно, что я чувствую себя здесь лишней и виноватой, что подслушала то, что сказано не для моих ушей.

Замечаю, как напрягаются плечи Филатова. Его взгляд растерянно мечется от пустой тарелки до меня и обратно. Неужели мистер «мне на всех и на все пофиг» нервничает? Нервничает перед ребенком? Максим смотрит на меня с немым вопросом, а я пожимаю плечами, давая ему право выбора определиться с решением самостоятельно.

Филатов по-мужски скупо еле заметно кивает.

– Спасибо, – все так же на ухо шепчет ему Никитка и уносится в комнату, оставляя нас одних.

Моя кухня и так мизерная, но сейчас она сжимается до микроскопических размеров, где ясно ощущается напряжение. Воздух вокруг нас наэлектризовывается и мне становится трудно дышать. Рядом с этим мужчиной.

– Спасибо, – одновременно произносим мы и оторопело смотрим друг на друга.

Я не понимаю, что происходит, но меня штормит, как подростка. Не знаю, чем занять руки, поэтому хватаю салфетку и начинаю рвать ее на мелкие кусочки. Кажется, мне самой нужен психолог. Прямо сейчас, вот в эту самую секунду, потому что то, что происходит со мной необъяснимо даже мне как специалисту.

Мерзавец наблюдает за салфеткой, ухмыляясь. Его губы сексуально растягиваются, а я нервно сглатываю. Черт.

– Я хотел сказать – спасибо за ужин.

– А я – спасибо за сына, – вот черт, как-то неоднозначно прозвучало, поэтому спешу себя поправить. – Ну в том смысле, что убедили Никиту поесть. У нас с этим небольшие проблемы. Еще с младенчества, – под внимательным взглядом Филатова кромсаю несчастную салфетку.

– Прости, – выдыхаю и кручу головой. – Не знаю, зачем я это тебе… то есть вам… – кажется, я схожу с ума, а мой диплом психолога сгорает от стыда на полке.