– Много…, – не скрываясь, сказала Олеся Ивановна. Почему-то она была абсолютно уверена в Велене. Ни капли сомнений.
– Жаль…, что не раньше, – она задумчиво пожевала губу. – Но так тоже хорошо.
– Почему мы здесь? – повторила свой вопрос Олеся Ивановна.
– Отец ваш умер. По наследству титул перешёл к его брату. Отец вас выслал…, чтоб не убили.
– Убили? – потрясённо повторила Олеся Ивановна. – Зачем?
– Лишние вы. Наследство тебе достанется. Как совершеннолетия достигнешь. А что титул без денег? Пустое.
Олеся Ивановна расстроено покачала головой. Как всё тут… опасно.
– А что опекун? Где он? И кто он?
– Я же много не знаю, – она покачала головой. – Только то, что нянька ваша рассказала. Она из этих мест, потому и вас сюда увезла. Мама Роззи только не доехала, – она покачала головой и тяжело вздохнула.
«Бедная малышка…», – сердце Олеси Ивановны защемило грустью.
– Хорошо, что нашла, – она поджала губы и покачала головой.
Обе замолчали, каждая переживая по-своему.
Ведь, если бы Алисия нашла эти деньги раньше, может, не умерла бы нянька, а маленькая Роззи не бегала бы ради куска хлеба на работу. Но…, что сделано, то сделано. В любом случае, хорошо, что хотя бы сейчас нашла.
– Как мне купить продукты на эти деньги? И, может, одежду? И мне, и Роззи. Нет же ничего.
– В город надо. А ты совсем слабая. Здесь светить такими серебрушками нельзя! Вопросы будут.
Олеся Ивановна согласно кивнула.
– А если и нам в город поехать? Там же, наверное, легче затеряться?
– Легче. Здесь вы на виду, – Велена снова задумалась. – Что у тебя осталось из прошлого? Что ещё нашла?
– Ткани только, два куска. Да сундук маленький.
– Давай мне. Серебрушку спрячь пока. Сама в городе поменяешь. Как окрепнешь.
Велена забрала сундучок и кусок ткани, сказав, что этого хватит пока на продукты.
Посидев ещё немного, Олеся Ивановна пошла к себе. Слабость после болезни была ещё сильной. Нужно отдыхать и восстанавливаться. У них с Роззи ещё вся жизнь впереди. По крайней мере, хочется в это верить.
То, что Велена забрала с собой, она смогла обменять на десяток яиц, мешок муки, крупу и две довольно большие тушки куриц.
Олеся Ивановна смотрела на это богатство и не могла нарадоваться.
«Как всё-таки мало надо человеку! Еда и тепло… И всё, он может быть счастлив».
Пришедшая вечером Роззи с удивлением смотрела на чашку дымящегося ароматного супа с лапшой, сверху посыпанного зеленью.
Небольшой огород, который развела их няня, когда была ещё жива, сейчас был заросшим, конечно, но какая-то зелень там росла.
Велена, чья помощь была просто неоценима, сидела рядом и довольно жмурилась, глядя на суп.
– Алисия? Откуда ты взяла монеты? – Роззи недоверчиво мешала в чашке суп, видимо боясь поверить в счастье.
– Это Велена обменяла наш сундучок на продукты.
– Да? Ты раньше не давала нам его продавать. Это был твоей мамы сундучок. И молитвенник её, – Роззи вспыхнула и виновато потупилась. – Извини, Алисия. Я не хотела тебя расстраивать.
– Всё хорошо, милая. Ешь, давай, пока не остыло, – Олеся Ивановна улыбнулась малышке, а про себя сердито цыкнула.
«Вот ведь, зараза какая! Сундучок не продавала…».
А, с другой стороны, эта Алисия, хоть и большая была, а всё ребёнок, может, этот сундучок был действительно ей очень дорог. Хотя, с другой стороны, голод – не тётка. Выбирая между жизнью и памятью, Олеся Ивановна выбрала бы, однозначно, жизнь. Глупо держаться за память, если стоишь на пороге голодной смерти.
Пожав плечами, она с удовольствием съела суп. Благодаря этому сундучку и куску ткани, они сейчас окрепнут и смогут переехать в город. А там уж она осмотрится и решит, чем им заниматься.