Улыбнулась как можно беззаботней, стараясь не вспоминать, каким взглядом наградил меня оставшийся за спиной мужчина.

– Мы ведь почти женаты, – отозвалась негромко. – Осталось всего ничего. И раз уж мы все равно знакомы, то я подумала… почему нет? Это ведь только поездка в машине.

Тенгиз на мои слова добродушно усмехнулся.

– И то верно.

Больше ничего не сказал, что порадовало. И без того не по себе стало наедине с ним. Словно воздух сгустился и мешал полноценному дыханию. Вот и отвернулась к окну, разглядывая мелькающий за окном городской пейзаж. И думала…

Представляла.

Себя и Тенгиза в одной кровати.

Делающих то, что было с Ильясом.

И не представлялось.

Как проклял кто, честное слово.

Ильяс

Ревность.

Острая.

Беспощадная.

Она накрыла его с головой.

Затуманила разум.

Лишила всех крох адекватности.

И единственное, что удерживало от опрометчивых поступков – понимание, что любые его действия в первую очередь отразятся на девушке. А этого никак допустить нельзя. Хотя чем дольше он наблюдал за этой парочкой, тем громче завывали живущие в нем звери. Велели перестать изображать из себя побитого пса с поджатым хвостом и уже сделать то, на что все никак не решался. Еще эти ее постоянные восклицания:

– Как же здорово! Потрясающе! Так красиво! Безумно интересно!

Вот и Ильясу безумно интересно, какого черта он терпит это все!

Ах, да, потому что пообещал родителям этой жестокой девчонки присмотреть за ней до свадьбы.

С другой стороны Ильяс ведь не обещал ничего после этого «до».

Мозг тут же принялся рождать с десяток планов того, как можно поступить потом. И каждый дебильнее некуда.

Дьявол, он точно сходил с ума от ревности!

Что хуже – Ахалая заметил.

Вон как не менее ревностно придвинулся ближе к своей невесте. Даже посмел руку на хрупкое плечико положить.

И это неожиданно успокоило грызущих внутренности монстров. Затихли в одночасье.

Ильяс усмехнулся.

Не реагирует.

Сколько бы Ахалая не пытался пробудить в девушке интереса, Этери оставалась равнодушной. И тут же принималась искать глазами его – Ильяса.

И ох, что это был за взгляд.

Мечущееся пламя, загнанное в ледяную клетку, из которого никак не могло выбраться.

В нем смешалось все: испуг и желание, решимость и робость, надежда и просьба. Вера. В него.

А может ему только казалось.

Хотелось.

Вот и видел несуществующее.

Одно понимал, пора заканчивать текущий фарс.

Нужен перерыв и перезагрузка.

Да и время приближалось к контрольной точке.

Как никогда в жизни Ильяс порадовался введенному матерью девушки комендантскому часу.

– Нам пора, – разбил он чужую идиллию.

Этери заметно расстроилась. Ей нравилось в планетарии. Она бы наверняка до ночи здесь бродила, если бы могла. О том, что причиной ее нежелания уходить может быть совсем иное, он постарался не задумываться.

– У меня четкое указание родителей вернуть тебя домой к девяти часам, – ответил с деланным безразличием. – Завтра придем сюда еще раз, если хочешь, – смягчил свой ответ этим предложением.

– Ладно, – вздохнула девушка, бросила взгляд на систему планет за спиной и первая направилась на выход.

– Асатиани, – окликнул его Тенгиз.

Пришлось задержаться.

– Заканчивай с этой хренью с присмотром. Ты только хуже делаешь. Этой свадьбы не избежать. А если бы и можно было… Ты ей в любом случае не пара в глазах Валихаловых. Они никогда не отдадут тебе свою дочь, хоть укради ее. Они просто найдут другого подходящего партнера, которому будет плевать на ее чистоту и невинность. Как думаешь, каково тогда будет Этери?

А то Ильяс, можно подумать, дебил, не понимал этого!

Тоже ему, умник нашелся.

– Ты бредишь, Ахалая. Я делаю это по просьбе ее же родителей. Все остальное – игра твоего воображения. Переработал? – поинтересовался участливо-заботливо.