Я не могу транжирить дни и годы жизни,

Когда сгущается над головой моей гроза.

Пренебрегать же ею могут, скажем, слизни,

А ты поставь «за здравие» свечу под образа.

Когда я молод был, хотел быть повзрослее,

Скорее начать бриться и отпустить усы;

Быть сильным и отважным и вырасти быстрее

И девушки клонились, чтоб неписаной красы.

Но всё прошло давно, минуло безвозвратно.

Кто прожигает годы – свершает преступление,

Ведь их-то не вернуть, что дураку понятно,

Мы вспоминаем те года, не допустив забвение.

Я не могу транжирить дни и годы жизни,

Когда сгущается над головой моей гроза.

Пренебрегать как можно? – не покидают мысли:

Поставлю-ка «за здравие» свечу под образа.

Воскресным благодатным утром, солнечным лучом

Встречаю день сей радостной улыбкой.

С весенним настроением забьёт в душе ключом

Посыл к прекрасному натуры тонкой, пылкой.

Раскрыть все чувства я сумею без стесненья —

Стесняться своих чувств – нет, братцы, это не моё.

Отбросьте прочь ту неуверенность, сомненья,

Весна ведь к нам пришла, душа ей в такт поёт.

Её подхватят хором, радостно, с восторгом птицы,

Сбылись и их в том ожидания, с весной тепло,

А с ним и жизни новые прекрасные страницы,

И отголоском радостным на сердце мне легло.

Весенний теплый ветер, ты подхвати ту радость,

Которой переполнена с восторгом моя грудь,

И разнеси по всем краям, душевная пусть сладость

Позволит в чувствах вам по-доброму тонуть.

Я не ищу идеальность в тебе —

В тебе её нет, а мне и не надо,

И ты не ищи супермена во мне,

Да, я вот такой, но с тобою рядом.

С тобой мы – два камни, пока без огранки,

Друг друга шлифуем, что радует глаз,

И мы не выходим за некие рамки,

Сравнился, вот жемчуг, поблёк и погас.

Мы – милая, в общем-то, в возрасте пара,

Часами, как звезды не следим за собой,

Не нужно в солярии даже загара —

Мы взглядом друг друга «сжигаем» с тобой.

Притерлись давно, концевые как меры,

И связь между нами вовек не порвать.

Любовь мы смешали со статусом веры

И в чувственном образе можем летать.

Да ты не нашла супермена во мне,

А я самородок в тебе видел сразу

Накопив грани свет, отдают во тьме,

Их блеск не подвержен, ни порче, ни сглазу.

Просторный зал, по центру трон царицы,

Прислуга суетится у подножья.

В ней бледный лик затворницы-девицы

И отпечаток на душе безбожья.

Я мог бы написать с неё портрет,

Где в области груди зияет пустота;

Без нот я мог сыграть, но для души кларнет —

Привычней в прозе, но риторика не та.

В красе твоей отсутствуют начала,

Исток течёт откуда, если есть душа.

А если её нет, то зря ждать у причала —

Не видит принц луча: маяк погас, мечта ушла.

Просторный зал, скучает в нём царица,

Ей нет здесь счастья, сердцем холодна.

Десятками мелькают всё перед нею лица:

Она в себе, в тяжелых мыслях и одна.

Немного жаль, конечно, мне царицу,

Хоть титул, но по сути, она же человек.

А думает о том – кто б штурмом взял столицу,

Её же, как трофей… прожить, чтоб в счастье век…

В ожидании трепетном счастья,

Замирает в надежде, страдая душа.

И не в силах погодным ненастьям,

Коль судьба – то за это не платят гроша.

За любые ведь деньги не купишь,

Что привлечь к себе можешь улыбкой,

И сколь воду в пруду ты не мутишь,

В раз «раскусят» тебя, поймав рыбкой.

Раз жених я богатством не знатный,

Вся надежда на то, что возникнет любовь

От той искры, что мой меч булатный

Высек из сабель, что несли тебе боль.

Я тебя защищу от невзгод и врагов,

Мы вместе войдем в ворота храма счастья.

За судьбу я прославлю великих Богов,

Что тебя я нашел, только с их в том участием.