Грандиозным примером, отражающим начальные рубежи религии, носящим исходные качества всех религиозных систем, является индийская религиозно-философская доктрина индуизм.
Основываясь на мудрости ведических источников, индуизм с течением веков углублял, расширял и обновлял изначальную форму древнеарийского верования, лишь незначительно затрагивая саму «соль» данной религии.
На определённом этапе фетишизм перерождается в анимизм, учение о вселенской душе, которое есть всего лишь следующий шаг от всесильной материи-фетиша к материи-духу.
В этом сама суть первого в истории акта идеализации.
Индуистский анимизм доходит до крайности, объявляя всю объективную реальность чистейшей майя (иллюзией).
Но в то же время представления о душе у него крайне незрелые и ограничиваются тем, что она абсолютна и «абсолютно непознаваема», хотя именно она и есть истинный носитель такого человеческого свойства, как способность познавать окружающий мир.
«Единственное, что можно о ней сказать, – она непознаваема; именно о ней говорится, что она „ни то ни это“ (нети нети)…» – Сообщает чешский востоковед Иво Фишер в очерке «От брахманизма к индуизму».
Такое мистическое восприятие творческих сил, заложенных в человеке, подвигает древних индуистских адептов на дальнейшее утверждение о существовании Вселенской души (Брахмана):
«… Появляется тот, кто владеет душами всего мира», тот, кто есть высшее бытие, всеобщее первоначало (Брахман)». Высшее бытие, моя душа, мой Атман, здесь отождествляется с вселенским Брахманом. Он не только находится в человеческой душе, он есть эта душа, Атман, «Я». Атман и Брахман едины.
…Как соль, растворившаяся в воде, делает воду солёной, а сама остаётся непостижимой, так всё сущее имеет свою основу и своё истинное бытие в единственной, непостижимой вселенской сущности, которая содержится во всём».
Как видим, явно устанавливается тождество индивидуальной человеческой души (Атмана) и универсальной вселенской души (Брахмана), что и свидетельствует о «трансплантации» человеком собственных качеств во всё окружающее, а отсюда и устранение множественности всех явлений Вселенной, очеловечивание всего универсума, послужившее способом объяснения его законов – вот истинная сущность идеализации.
На соответствующем этапе эта гуманизация «природной души» доходит до полного отождествления, рождая человеческий облик «первоначала сущего» (Иисус, Магомет).
И всё же поначалу его не хватает для полного объяснения всего множества натуралистических феноменов, а потому каждое отдельное явление реального бытия, как-то: огонь, вода, лес и проч. – получает своего собственного «первоисточника» (тотема).
Таким способом человек обретает главного бога и иерархию дополнительных божеств, которые, соблюдая полное соответствие «человеческим принципам», образуют как бы единую семью или род (что гораздо ближе к исторической общественной реалии).
В зависимости от того, в чём люди усматривали первородную причину (будь то солнце, земля, огонь или небо), возникало представление о родоначальнике (напр., Зевс, Кронос, Юпитер, Дьяус и др.)
Иногда пантеон замещала единая божественная личность, полагаемая всесущей и всеведущей (аллах, христианский бог и проч.).
Словом, политеизм (многобожие) или его отсутствие – это качество религии, зависящее от мистической идеологии её творцов и создателей, той основосоставляющей призмы, о которой уже упоминалось вначале; ведь во многом идеалистическое мировосприятие соприкасается с мировосприятием мистика и исходит из чистейшей воды мистицизма, которому до настоящего момента выпадает главная тормозящая прогресс научного мышления негативная роль.