Эберт согласился: всё будет в порядке. Эти мысли придавали сил, когда они покинули лодку и отправились пешком к дому. Становилось темно и холодно, так что Эберт старался не отставать от брата, чтобы не заблудиться и не замёрзнуть ночью. Нужно скорее добраться к тёплому очагу, где рассказать всё отцу. Мама наверняка расстроится, а как поведёт себя Элла, думать не хотелось: сестрёнка крайне ранима.

Вот уже показались знакомые места. Они ускорили шаг, прислушиваясь, не доносятся ли со стороны дома подозрительные звуки, но шума не было. Эберт уже видел родные стены. Вдруг Рейф остановился и шёпотом спросил:

– Слышишь что-нибудь?

Но он не знал, как ответить. Лязга оружия и криков нет. Эберт вслушался – всё тихо. Даже как-то слишком тихо. Тут он понял, что брат имел в виду – не было обычного звука жизни: разговоров слуг, бряцания инструментов. Он всмотрелся в небо над домом – сердце упало в пятки, а ноги подкосились.

– Ничего не слышно и дыма над трубой нет, – наконец, выдавил он.

«С ними всё в порядке, – твердил он. – Это ещё ничего не значит!». Но когда увидел открытые ворота, его снова обдала волна страха. Их всегда ночью закрывали от непрошенных гостей, воров и разбойников. Не было ни одной причины, почему их могли оставить вот так. Они зашли внутрь – везде тихо, а в окнах нет огней и кругом темнота.

Эберт не выдержал и побежал к дому. Но у самого крыльца запнулся за что-то и влетел головой в стену. Он сел, чертыхаясь, из глаз текли слёзы от удара. Глянул на неожиданное препятствие и тут же почувствовал, как кровь покидает его тело, а руки и ноги прирастают к земле. В свете луны был виден человеческий труп. Без головы.

– Они все мертвы! – от ужаса завопил он.

Но не успел больше ничего сказать – Рейф кинулся на него кошкой и принялся бить его так, что из глаз искры полетели. Эберт попытался защищаться руками, но Рейф продолжал побои, метя в открытые зоны. Наконец, Эберт не выдержал и ударил в ответ. Рейф тут же отступил и слез с него. Эберт ошалело глядел на брата. Что на того нашло?

– Успокоился? – прошипел он, смотря на него сверху вниз злобным взглядом. – Закрой свой рот и помни, что враги ещё могут быть внутри.

Эберт хоть и злился на брата, но понимал, зачем так поступил. Потеряв контроль, он мог выдать их раньше времени. Впрочем, если внутри враги, то они уже проснулись от его крика. В который раз Эберт проклял себя и за слабость, и за отсутствие меча.

– Надо осмотреть дом и найти родителей или хотя бы их тела, – приказал Рейф. При слове «тела» Эберт почувствовал, будто его холодной водой окатили. – Пока трупов нет будем считать, что они живы. Делай всё максимально тихо, возможно, есть засада.

Эберт быстро закивал. Да, да, они целы, иначе и быть не может. Рейф достал меч и вошёл первым. Эберт тщетно выглядывал из-за спины брата – слишком темно.

– Надо зажечь лучину, – спотыкаясь о какие-то вещи, он подкрался к камину.

Лампы были здесь, даже свечи в них имелись. Рейф помог ему зажечь огонь, осветивший главный зал. Сразу бросилось в глаза тело служанки Фейни – она лежала лицом вниз, раны со спины не было видно, но под ней растеклось огромное красное пятно. Рейф присел возле неё.

– Кровь не до конца засохла, – подытожил он. – Убили недавно, но перед заходом солнца, иначе бы в камине горел огонь. И не успел бы потухнуть. Скорее всего, нападение было как раз на закате.

Они вместе стали обыскивать дом. Перед дверью каждой комнаты сердце Эберта сжималось. Он представлял, что вот сейчас увидит тела мамы, папы или сестры, но всякий раз за очередной дверью были лишь мёртвые слуги. Они осмотрели главный и малый зал, спальню и кабинет родителей, их комнаты и сестры, кухню, помещения для слуг. Везде трупы, но тел Эллы, отца или матери нигде нет.