Иначе, когда придет момент, и понадобится, к примеру, бежать – Полина стечет на пол, как растаявший жирный холодец. Потому, что слишком долго лежала в этой постели и только ела и спала, спала и ела.

В этот момент, в приоткрытую дверь вошел Андрей. Полина застыла с поднятыми в воздух ногами и уставилась на вошедшего.

– Готовитесь к марафону, Полина? – усмехнулся он.

– К прыжкам в ширину, – ответила Полина. – Кстати, я на втором этаже, если не ошибаюсь? Мне не очень видно из–за зелени.

– Да, на втором. А вы собираетесь спрыгнуть? – он поднял брови.

– Ну, как пойдет. Можно попробовать, – Полина говорила не всерьёз, потому что прекрасно понимала, что этот прыжок в добавок к больной голове принесет еще и сломанные ноги, и тогда она пролежит в этой кровати еще полгода. Это если очень сильно повезет.

– Я бы не советовал, потому что внизу ров с крокодилами. Они не ели с прошлой недели.

– О, так это милые домашние питомцы по сравнению с «вашими людьми», – фыркнула Полина, и Андрей искренне рассмеялся.

Как молодо он выглядит, когда смеется, подумала Полина и нечаянно им залюбовалась. Потом вспомнила все обстоятельства ее пребывания здесь и одернула себя. Она вновь свела вместе брови и насупилась.

– Когда меня отпустят? Меня вообще выпустят отсюда? Когда мне вернут телефон? Я могу поговорить с кем–то из родных, чтобы они не волновались? – она опять выдала за раз все волнующие ее вопросы.

Андрей стоял, держа руки в карманах темных отглаженных брюк. Рубашка на его груди была расслабленно расстегнута на пару пуговиц, а рукава закатаны, открывая сильные предплечья.

– Ваше настроение переменчиво, как весенняя погода за окном, Полина, – довольно благодушно ответил он. Но Полина подозревала, что за его благодушностью скрывается тот самый крокодил из рва. Может не настолько голодный, но точно беспощадный.

– Я просто хочу знать, что меня ждет. Я волнуюсь за маму, за друзей, – она опустила глаза. Ей не хотелось плакать при нем, но эта неизвестность пугала ее и не давала покоя.

– За родных не волнуйтесь. Им регулярно пишут и даже присылают фото достопримечательностей. Пока им этого хватает, – ответил он.

Полина от возмущения надулась, как рыба–шар, и хотела было высказать все свое негодование по поводу того, как спокойно этот человек распоряжается ее жизнью и личным пространством, но Андрей ее опередил и добавил:

– Полина, вы хотите немного прогуляться?

Полина опешила от этого внезапного предложения и начала судорожно соображать, что это может означать. Было ли это заботой, и он действительно решил ее вывести подышать свежим воздухом? Или все–таки багажник–лес–лопата–могила?

Андрей, видимо, прекрасно читал лица и заметил замешательство Полины, поспешив ее успокоить:

– Всего лишь прогулка. Вернее, мы просто посидим на воздухе и поговорим. Вам ведь нельзя ходить. Так, что, хотите? – он вопросительно смотрел на Полину, и той ничего не оставалось, как молча кивнуть головой.

Она действительно засиделась в этой комнате, вернее даже залежалась. Ей очень хотелось вдохнуть вечернего воздуха, просто выйти, вырваться из этих стен.

Ну и плюс ко всему, это была прекрасная возможность оглядеться. Увидеть, что находится за стенами комнаты. Может, получиться понять в какой части города она вообще находится, и в городе ли она.

Поэтому Полина поднялась с постели и попыталась встать на ноги. Но Андрей сделал несколько шагов по направлению к ней и неожиданно поднял ее на руки. Полина была так шокирована этим, что не знала, как себя вести и за что держаться.

Ей ничего не оставалось, как положить руки ему на плечи и обхватить за шею. Иначе все выглядело бы совсем нелепо, скрести она руки у себя на груди, или держа ровно, как парализованный человек, которого несет медбрат.