Вечер Поэзии: Актовый зал. Сцена. Публика (ученики, учителя, несколько родителей). Катя вышла первой. Бледная как полотно, руки дрожали. Она начала читать свое стихотворение – одиночество в толпе, поиск своего голоса. Голос сначала срывался. Сергей сидел в первом ряду. Когда она посмотрела на него в панике, он едва заметно кивнул, его взгляд был спокоен и полон поддержки. «Дыши. Ты можешь,» – казалось, говорили его глаза. Катя глубоко вдохнула, голос окреп. Стихи были несовершенными, но искренними, пронзительными. В зале воцарилась тишина. Когда она закончила, аплодисменты были не просто вежливыми – они были искренними. Катя, покраснев, быстро убежала за кулисы.

Провал Людмилы: Людмила вышла следом. Яркая, уверенная. Прочла «Сероглазого короля» Ахматовой. Голос громкий, жесты театральные. Но… это была игра. Красивая обертка без содержания. Она не чувствовала боли, тоски, обреченности стихотворения. Она играла «глубину». Зал слушал вежливо, но аплодисменты после были куда менее горячими. Сергей видел, как ее лицо исказилось от обиды и злости, особенно когда она заметила, как он смотрит не на нее, а в сторону кулис, куда ушла Катя.

Последействие: после вечера Сергей нашел Катю за школой. Она сидела на скамейке, все еще взволнованная. «Ты… ты слышал? Я… я сделала это!» – выдохнула она. Сергей сел рядом, не слишком близко. «Слышал. И видел. Это было… настоящее. Ты заставила всех замолчать не криком, а тишиной своих слов.» Он не стал захлебываться в комплиментах. Его слова были взвешенными, значимыми. Катя посмотрела на него, ее глаза блестели от счастья и благодарности. «Спасибо, что… что ты был там.» Сергей улыбнулся: «Куда бы я делся?» В этот момент из темноты вышла Людмила. Она шла мимо, под руку с Сашкой «Грозой», но ее взгляд, полный зависти и ярости, впился в них. Сергей лишь спокойно встретил ее взгляд и слегка кивнул, как знакомому. Этот ледяной покой был для Людмилы страшнее любой насмешки.

7. Телефонный Звонок: Атака Отчаяния и Контрольный Выстрел (Людмила)


Поздно вечером раздался телефонный звонок. Сергей поднял трубку (родители уже спали). «Алло?»


Голос Людмилы (сдавленный, дрожащий, явно плакала): «Сережа… это я.» Пауза. «Почему? Почему она? Эта… серая мышка? Что в ней такого? Я же красивее! Я могу быть умной! Я прочла уже две книги!» В ее голосе звучала настоящая боль и растерянность. Она не играла. Она была сломлена его равнодушием и успехом Кати. «Кризис. Переломный момент,» – мгновенно оценил Сергей. «Сейчас она либо озлобится навсегда, либо… задумается.»

Сергей (голос тихий, спокойный, но без жалости): «Люда. Ты красивая. Это факт. Но красивых много. Ум – это не количество прочитанных книг за неделю. Ум – это любопытство к миру, желание понять, а не казаться. Катя не играет. Она живая. Она боится, но идет вперед. Она пишет не для аплодисментов, а потому что иначе не может. А ты… ты все еще играешь в куклу, которой восхищаются. Только теперь ты пытаешься надеть маску умницы. Сними маску, Люда. Будь не фарфоровой куклой, а… стальным ножом. Острым, настоящим. Тогда и поговорим.» Он говорил жестко, без сантиментов, но в его словах была правда, которую она не могла игнорировать. Он не унижал ее, он ставил перед выбором: продолжать притворяться или начать искать себя настоящую.

Реакция: На другом конце долгая пауза. Потом тихие всхлипы. «Ты… ты жестокий,» – прошептала она и бросила трубку. Сергей медленно положил трубку. Он не был уверен, что это сработает. Но это был единственный честный шанс для нее. Он не хотел ее ломать, он хотел дать толчок к изменению. Даже если она его возненавидит.