А хирург действительно молодец. Да, если присмотреться, то видны микрошрамы, и из-за этого ему никак не дашь двадцать восемь лет. Кожа выглядит немного иначе, чем у моего сверстника. Но если посмотреть с другой стороны, то это придает ему некого шарма, таинственности и своего, взрослого очарования. Из-за ситуации в армии он не стал некрасивым, нет, он все так же неотразим. Но теперь он выглядит действительно мужественно.

— Насмотрелась? — он заговаривает так неожиданно, что я от страха слетаю со стула и падаю на пол.

— Ой, прости, не хотел тебя напугать, — Артур протягивает руку, желая мне помочь подняться. Я же, оскорбленная его притворством, отталкиваю ее, сама встаю на ноги и отхожу к кофемашине. В конце концов, я пришла именно за этим.

Артур, недовольный, садится на свое место и серьезным тоном произносит:

— Элла, нам надо поговорить.

— Говори, — в моем тоне нет ни капли воодушевления. Мне стыдно, что он заметил, как я его рассматривала, и свою неловкость прячу за грубостью.

— Пройдем в кабинет.

— Если ты хочешь, чтобы я подписала документы на развод, то я могу это сделать и здесь, и не надо никаких официозов устраивать. В конце концов, мы с тобой взрослые люди и должны держать свое слово.

Говорю это, а у самой сердце ноет от щемящей тоски и понимания, что все вот-вот закончится.

— Элла, — Артур бьет руками по столу и, встав со стула, подходит ко мне, — я серьезно, пойдем поговорим, мне надо задать тебе вопрос.

— Артур, задавай, от местоположения все равно ничего не изменится.

Наконец налив кофе, я поставила его рядом, чтобы чуть подостыл.

Он переводит взгляд с меня на чашку, а после вновь возвращает его и смотрит прямо на меня.

— Алиса — моя дочь?