– А каким? – пожал плечами Рейн. – Нормальным…

Нормальным… Это еще для кого что нормально… Хотя, безусловно, это лучше, чем «выдающийся». В силу возраста, некоторое

время назад Генри перестал испытывать пиетет к героям первого плана: слишком уж у них было много эпического, надуманного, даже в каком-то смысле «слащавого», причем как у положительных, так у злодеев.

– А о чём книга?

– Прочти – узнаешь, – ответил за хозяйку Ветер. – Я тоже вначале не хотел, а потом «втянулся». Только вот неубедительный из

меня получился злыдень! – засмеялся он, погрозив хозяйке вилкой.

– Я учту, – усмехнулась Элеонора. – Но только в следующей

части.– А она будет? – живо поинтересовался Чавес – его, похоже, немало интересовала судьба самого себя – и добавил озадаченно:

– А если верить слухам и сказанное влияет на реальность – может

быть, придумаешь что-нибудь хорошее для каждого. Глядишь – и

кризис закончится.

– Ну, брось, Ладрон! – шутливо отмахнулась собеседница, хотя в глубине ее глаз мелькнула хорошо скрываемая тревога. – Я

же не волшебница!

– А там все живы останутся? – осторожно осведомился Иван, который большую часть разговора предпочитал молчать и слушать.

– А то мы тут прослышали про твое кредо – «нет трупа – нет романа».

Повисла минутная тишина, друзья переглядывались. После

слов Чавеса, эти звучали чересчур уж угрожающе. Все смотрели

на Элеонору, та обвела глазами гостей, а потом махнула рукой и

рассмеялась.

– А что, надо от кого-то избавиться? Я подумаю!

48

Второй шанс для героя

Расчет был верный – ее фраза действительно немного успокоила параноидальные настроения гостей, и спустя минуту разговор

опять свернул на привычные темы. Не по себе было, наверное, одному Генри. Он периодически ловил на себе тревожные взгляды

откуда-то из зала, но когда оборачивался, никого гипотетически

настроенного дурно не замечал, и в конце концов он устал вертеть

головой. Но мрачные мысли не уходили, а продолжали крутиться

слово за словом, раз за разом, и избавиться от них возможным не

представлялось. Он пробовал сосредоточиться сперва на еде, потом

на беседе, и наконец – на выпивке, но ничего не помогало. В итоге

Генри предпочел принять обстоятельства такими, какие они есть, раз их нельзя улучшить.

8

Мигелю надоело блуждать по коридорам в одиночестве. Немного времени потребовалось, чтобы выяснить, что он находится в

заброшенной части здания, и если идти на бал – то сквозь все эти

горы строительного мусора, старой мебели, утвари, паутины и клопов. Вдобавок здесь еще и не было света. И на кой он поперся сюда?

Он уже сотню раз успел пожалеть, что не заявился через главный

вход… Но мокнуть под дождем, конечно, тоже не лучшая идея, но

мог переждать в гараже или, на худой конец, в конюшне. Хоть компания была бы! А лошади, как известно, в некотором отношении

гораздо предпочтительнее людей. Там дождался окончания грозы

и явился бы, был бы повод поругаться с хозяевами и гостями, что

его бросили одного на улице в ливень… А тут – того и гляди, ноги

переломаешь.

Он осторожно перебрался через кучу искореженной мебели и, пользуясь единственным источником света – окном, направился к

двери на противоположной стороне комнаты. Если верить чувству

направления (а он все-таки не был начисто его лишен), примерно

в той стороне располагалась обжитая часть здания. Мигель подошел к двери и прислушался – тишина, только гром и стук дождя за

окнами. Впрочем, при таком шумовом загрязнении он даже ритм