А камень переноса тут и зарядить будет негде – поцокала я языком с досады, когда взгляд упал на подвеску. Ну да ладно, я что-нибудь придумаю, не из таких переделок выбиралась.

– Что же, перед смертью не надышишься, хватит оттягивать торжественный момент воссоединения семьи, ну или возвращения блудной дочери, это кому как больше нравится, – сказала я своему отражению в зеркале и протянула руку к стене из лиан.

Что бы ни происходило – всё хорошо.

Дзен

Хорошо, когда можно сделать дверь в любом месте, вот сейчас я спокойно попала в комнату брата, благоразумно решив начать с самого безобидного.

– Привет, братан! Чем маешься? – заявила с порога я, воспользовавшись элементом неожиданности.

– Лив! – воскликнул Глен, точнее, сначала подпрыгнул, развернулся, так как сидел ко мне спиной, а только потом воскликнул.

– Я уже сто двадцать три года, как Лив, ты мне не открыл ничего нового, – заявила я, вальяжно подперев плечом край проёма.

– Иди сюда, блудня! – брат в несколько шагов пересёк свои хоромы и сгреб меня в медвежьи объятья.

– Да ты явно возмужал, братец, – пропищала я, сдавленная его ручищами.

– Ой, прости, соскучился сильно, – пробубнил мой блондинистый брат, разжимая мертвую хватку.

– Так чем ты там занимаешься? – повторила я вопрос, направляясь к столу.

– Да, ничем особенным, разрабатываю формулу более эффективного состава для обработки лиан от паразитов.

– Я и забыла уже про это бесконечное занятие, – закатила я глаза, – это же невообразимо скучно.

– Бывает, но и эту скучную работу должен кто-то выполнять.

– Не грузи меня, Глен, я всё равно в этом не разбираюсь, лучше скажи, чего родителям от меня понадобилось, что за срочность?

– Слина, дочка Деливер и Жанера на днях выходит замуж, мама хотела им приятный сюрприз устроить в такой прекрасный день.

– И что за сюрприз? Кучу надувных шаров, или может, котёнка в корзинке? – предположила я.

– Нет, глупая, ты и есть сюрприз, забыла уже как эти тролли тебя любят, ты же им как внучка, – прогудел Глен, а голос у него действительно стал медвежьим, низкий, чуть с хрипотцой.

– Всю жизнь мечтала выступить в роли свадебного подарка для родителей невесты, – хохотнула я, пристроив свою попу на бумажки брата, так неразумно разложенные на столе.

– Ну что ты утрируешь сразу, – забубнил брат, аккуратно вытягивая из-под моего зада свои многострадальные бумажульки.

– Это, конечно, хороший повод, но разве его нельзя было сразу назвать, а то устроили из этого события прямо тайну Мадридского двора, – произнесла я, задумчиво рисуя карандашом на первой попавшейся под руку бумажке розочку.

– Мама боялась, что ты откажешься приехать, – пояснил мне брат, отобрав у меня и эту бумажку.

– Может и могла, – вздохнула я, расстроившись, что розу я так и не дорисовала, – а может и не могла, кто знает.

– Лив, ты меня пугаешь, – хмыкнул братец, поднимая меня за талию, и пересаживая на табуретку, – ты сама себя не знаешь.

– Знаю то, что мне нужно, – пожала я плечами поднимаясь с табуретки и направляясь к окну, – а в остальные дебри своего характера и поведения я не лезу.

– И как ты так живёшь? – не одобрил моего образа жизни и мышления Глен, вставая рядом со мной у открытого окна.

– А я, братец, живу очень даже хорошо и весело. У меня нет проблем и забот, я делаю что хочу, когда хочу и с кем захочу. Это гораздо приятнее, чем, зарастать мхом над этими бумажками, – махнула я в сторону стола рукой.

– Ну, знаешь…, – начал возмущаться брат.

– Знаю, я всё знаю, – перебила я его и звонко чмокнула в щёку, – мне тебя тоже не хватало, а теперь пошли к родителям, послушаем, что они скажут.