– Пусть люди спрашивают меня о наградах и об отце, – кричала Петрова. – Если тебе нечем похвастать, то это не значит, что все должны быть такими.

Изюминкой дома, построенного по проекту Виктора Сергеевича, был глубокий благоустроенный подвал. Лаз в подвал был в кухне. В подвале всегда было холодно, там можно было хранить картошку, соленья и прятаться самому. В подвале стояли две табуретки и две кровати без матрасов (чтобы не провоцировать грызунов – так Виктор Сергеевич объяснял себе и Лидке аскетизм помещения). Еще были стол, верстак и полки для солений, настоек и компотов. К стенам подвала Виктор Сергеевич прибил и специальные деревянные полочки – для свечей или керосиновых ламп. С зажженными свечами подвал напоминал средневековый замок.

Гордостью Виктора Сергеевича была подвальная система вентиляции. Приток воздуха обеспечивали три пластиковые канализационные трубы. Они начинались в подвале на глубине одного метра, затем тремя лучами расходились по саду и выходили из-под земли в пяти метрах от подземелья. Чтобы грязь или грызуны не попадали в подвал через трубы, Виктор Сергеевич закрыл входы металлической сеткой из алюминиевой проволоки. Сетку Петров сделал сам.

Но вернемся к дому Левицкого…

Второй этаж дома когда-то занимала библиотека. Десять лет назад, уезжая, директор устроил отходную. Втроем – Левицкий, Виктор и Полковник – допили имеющиеся в доме запасы спиртного: виски, коньяк, дорогую водку. Тогда Виктор Сергеевич и увидел, что у Левицкого много книг. Как минимум пять шкафов, деревянных, со стеклянными дверцами. Там были «Библиотека современной фантастики», собрание сочинений Конан Дойля, Уэллса, Жюля Верна, Марка Твена и «Тысяча и одна ночь».

– Пусть остаются, может, мы еще вернемся, дочитаем, – сказал Левицкий. – А ты, Витя, если интересно, заходи изучай. Вот тебе ключ от второго этажа. Если хочешь, читай в беседках! – Казалось, Левицкий вот-вот заплачет: он и сам хотел читать в беседках, вдыхая ароматы вишневого сада. Но не получилось.

Почитать директорские книги Виктору Сергеевичу не удалось – библиотеку в первую же ночь вместе со шкафами забрал на дрова другой обитатель поселка – уже упомянутый автомеханик Максим Степанов. Максим книг не читал. Он их только жег.

– Простите, ради бога, я ж не знал, что вы их читать собираетесь, – спустя пару лет каялся Максим, когда в случайном разговоре выяснилась судьба библиотеки Левицкого.

Виктор Сергеевич любил вишневый сад Левицких. Шестнадцать гектаров самоплодной тургеневки. Немного, но все же. Антон Левицкий любил вспоминать Чехова:

– Конечно, это не тысяча десятин, как у Антона Павловича, но размах у меня чеховский.

– Хотите скупить наши участки? – интересовались соседи.

– Думаю над этим. Но все будет зависеть от продаж механизмов, производимых нашим заводом.

Продажи механизмов резко упали незадолго до начала Смуты, и скупить участки Левицкому не удалось. А потом стало не до участков, и Левицкие уехали.

За десять лет сад зарос сорняком.

Вишни еще в начале лета Виктор Сергеевич собрал – на компот. То, что не собрал Петров, съели муравьи.

Вслед за библиотекой с участка Левицких исчезли и садовые беседки. Кто их забрал, Виктор Сергеевич так и не понял. Максим и Полковник говорили, что это не их рук дело.

– Наверное, кто-то приезжал из соседнего поселка, может быть даже постарались животноводы, – сокрушался потом Виктор Сергеевич. – Или металлисты.

– Я как чувствовал, часть домой отвез, – вспоминал Полковник. – На антенну.

Отъезд Левицких сопровождался скандалами.

– Антон, я не могу без водопровода! – кричала жена Левицкого. – Давай быстрее собирайся, поедем. Это про́клятое место.