До выхода в поход оставались считанные дни. За это время я успел познакомиться со своими молодыми однополчанами. Были они сплошь учащаяся молодежь из разных мест России. Юнкер Терещенко – из Киевской школы прапорщиков, которую он не успел закончить вследствие захвата власти; два армянина из Нахичевани. И другие, имен которых память не сохранила. Все мы быстро сдружились, и к моменту выступления в поход взвод был вполне сколоченной, маленькой, но надежной силой.

9/22 июня 1918 года Добровольческая армия начала свой Второй Кубанский поход. Наша 2-я пехотная дивизия под командованием генерала А.А. Боровского была тогда в следующем составе: Корниловский ударный полк, Партизанский пеший казачий полк, 4-й Сводно-Кубанский конный полк, Улагаевский батальон, Корниловская рота. Самым сильным был Корниловский полк, в нашем же двухбатальонном шестисотенном полку насчитывалось 600 добровольцев и взвод конной разведки. Всего в дивизии было три тысячи штыков и сабель.

В ночь с 22-го на 23 июня Добровольческая армия двинулась из Егорлыкской по направлению к узловой станции Торговая. 24 июня наша дивизия без боя заняла село Лопанка. Село было опустевшим – под влиянием большевистской пропаганды почти все жители покинули село и ушли с красными.

Ранним утром 25 июня Корниловский и Партизанский полки выступили из Лопанки и подошли к селу Крученая Глина, занятому красными. Начался первый бой, закончившийся стремительной атакой. Красные поспешно отступили, оставив на поле убитых и раненых. После привала оба полка двинулись на Торговую. В послеобеденные часы полки подошли вплотную к Торговой. Главный удар наносил Корниловский полк, а наш полк обеспечивал его наступление охватом левого фланга красных. Как и под Крученой Глиной, так и здесь красные не оказали серьезного сопротивления. Не выдержав атаки, они бежали.

Взятие Торговой было первым крупным успехом Добровольческой армии: были захвачены пленные, пушки, снаряды и большие интендантские запасы. Взятие Торговой имело и большое стратегическое значение: перерезав железную дорогу Царицын—Новороссийск, Добровольческая армия прервала связь Северо-Кавказской армии красных с Центральной Россией. Первые успехи вселили в наши сердца несокрушимую веру в окончательную победу над большевиками. Хотя мы знали, что врага бьют не числом, а умением. А в эти дни умения было на редкость много.

После взятия Торговой и Великокняжеской Добровольческая армия начала поворот на Тихорецкую, в тыл группе Сорокина, занимавшей позиции у Батайска и к западу от железной дороги Батайск—Торговая.

Это движение вначале вылилось в ряд фронтальных боев, тяжелых и кровопролитных. Партизанскому полку пришлось вынести напряженный двухдневный бой за Песчанокопскую. Рано утром 2 июля наш полк выступил из Крученой Балки. День был жаркий, солнце немилосердно жгло, мучила жажда. Оба батальона развернулись на широком, даже слишком широком для 600 человек фронте. С большим трудом, под сильным огнем красных из многочисленной группы Калнина, полк медленно продвигался по открытой равнине. Наступление полка поддерживали две пушки Корниловской батареи. Слева от нашего полка, на расстоянии зрительной связи, находился Улагаевский батальон, обеспечивавший наш фланг. А на этом фланге – наш молодежный взвод с пулеметной тачанкой.

Солнце склонялось к западу, когда полк подошел на расстояние одной версты до Песчанокопской. На окраине этого большого села закрепились красные, обильно снабженные пулеметами и поддерживаемые огнем десятка орудий.

Стало смеркаться, когда полковник Писарев отдал приказ атаковать село. Первый батальон ударил во фланг противника, наш второй – в лоб. И тут оправдались сказанные ранее генералом Деникиным слова: «Полк – несравненный таран для лобовых ударов». Атака была стремительной, хотя от огня красных мы несли чувствительные потери. Со стороны упал молодой доброволец. Я задержался на несколько минут, перевязывая его рану. А за это время цепь батальона продвинулась вперед и, полуоборотом вправо, стала примыкать к левому флангу 1-го батальона. Ушел вперед и мой взвод. В сумерках я быстро догнал цепь. Но, присмотревшись к ней, увидел, что она была слишком густая и на нашу непохожая. Это были не наши, а отступавшие красные. Взволнованный неожиданным открытием, я сперва остановился, а затем повернул назад, провожаемый выстрелами отступавших красных.