Как и рассчитывал главарь, стремление как можно более полно узнать о происшедшем победило чувство долга. Ведь после катастрофы их в части осталось только трое. Одного капитан послал разведать обстановку и получить указания, а сам с Марченко остался стеречь объект. Естественно, они понятия не имели о том, что творится в окружающем мире. Лишь догадывались.

Артур утолял их жажду знаний, одновременно прикидывая, кого из служивых оставить в живых. Капитан, несомненно, лучше знал, где хранится какое вооружение, но он был твердым орешком. К тому же бандитам не нужно было ничего сверхъестественного, десяток автоматов да ящик гранат. Поэтому главарь без особых колебаний приговорил к смерти капитана.

Артур тысячи раз видел, как убивают в кино, сотни раз отрабатывал способы убийства на манекенах, но еще ни разу не проделывал это с живым человеком. Новизна задуманного вызвала прилив энтузиазма, но что-то мешало вот так, ни с того ни с сего взять да зарезать живого человека. Ничего, Артур знал, что сломает этот возмутительный барьер.

– Ну что, мужики, вспрыснем нашу встречу. И друзей помянем, пусть земля будем им пухом, – предложил он.

Хитро закрутил. Отмечать встречу капитан мог и отказаться, но не выпить за погибших товарищей было бы кощунством. Ох, умел Артур с невинным видом засветить ниже пояса.

Лысый притащил из машины ящик водки, солдатик сбегал за закуской. Начали поминать. Капитан, жахнув стакан, стал рассказывать о своих товарищах, первом ушедшем друге, который бесследно сгинул в Чечне, втором, погибшем в Сирии. Артура оды геройски павшим бесили всегда. То ли дело хапнул зеленый лимон и подавился. А гикнуться задаром большого ума не надо. Он ощутил готовность действовать и, незаметно подмигнув Шершню с Лысым, вслух сказал:

– Кто со мной отлить за компанию?

Все, кроме этих двух, остались на месте, ожидая, когда капитан иссякнет и можно будет налить по второй.

– Я мочу капитана. Ты, Шершень, меня страхуешь, а ты, Лысый, нейтрализуешь салажонка. Только не пришей, он нам нужен живым, – Артур выщелкнул лезвие ножа, проверяя на всякий случай, и злобно ухмыльнулся. – Пошли.

– Эй, командир, мы уже заждались. Водка ж греется, – обрадовался его появлению Чиж.

– В любом деле главное – не обделить начальство. Правда, капитан? – Артур наклонился к офицеру и вдруг молниеносным движением вонзил ему в грудь нож. И хотя многократно отрабатывал этот удар на тренировке, в сердце с первого раза не попал. Пришлось ударить еще и еще. Потом он даже примерно не мог сказать, когда резал живого человека, а когда остывающий труп. Одно знал точно – помощи Шершня не понадобилось.

Солдатик ничего этого не видел. Лысый вырубил его одним хлестким боковым ударом. Когда служивый очнулся, то увидел двух бандитов и Артура, поигрывающего ножом с окровавленным лезвием.

– Жить хочешь? – голос, казалось, доносился издалека, словно ему приходилось продираться сквозь застилавшую мозг пелену.

Солдатик изумленно смотрел на бандитов, не понимая, чего от него добиваются.

– Жить хочешь?.. Тебя, гнида, спрашивают!

Марченко, наконец, понял. Он утвердительно кивнул головой, а затем, словно опасаясь, что этого мало, произнес:

– Да, хочу. Очень хочу.

– Замечательно. Но хотеть мало. Жизнь надо заслужить, кому попало мы ее не даем, – сурово заявил Артур.

– Я ее заслужу, вот увидите, я буду очень стараться, – горячо запричитал Марченко.

– Для этого ты должен стать одним из нас. Но это потом. Сейчас нам нужно оружие. Знаешь, где что лежит?

Марченко утвердительно кивнул головой. На самом деле он не имел четкого представления о том, где хранится стрелковое оружие, и первым делом отвел бандитов в один из гаражей. Там стояли новые бэтээры – последняя разработка отечественных гениев военно-конструкторской мысли. Замечательная машина обладала фантастической проходимостью и была вооружена крупнокалиберным пулеметом и двумя ракетными установками. Кроме того, она была напичкана электроникой и могла обнаруживать скопление живой силы противника на расстоянии сорока километров. Когда солдатик, обучавшийся управлению этим чудом техники, рассказал о своем замечательном питомце, Артур позабыл и о автоматах и о гранатах. Он обошел машину кругом, уважительно погладил ее по корпусу и самоуверенно заявил: