– В 24-м, когда ракетным ударом России была почти уничтожена Западная база флота, мы с отцом как раз прочитали твоё письмо. Я не знал, куда мне деваться. Я был офицером. И тут я вдруг узнал, что мой дед – российский шпион. Мне отец стал опять рассказывать про остров, про американскую лодку, про то, как ты улетел с сэрами. Он и в детстве мне про всё рассказывал, но тогда это воспринималось как сказка. Я стал искать информацию о том, что в мире происходит на самом деле. Кто в этой войне с кем и за что воюет. И я принял решение уйти со службы, написал рапорт, изложил причины… Тогда меня отправили в тюрьму. Осудили на двенадцать лет. Слава богу, через четыре месяца премьер заявил о намерении выйти из блока, начались дебаты о нейтральном статусе. Дело пересмотрели, меня восстановили в звании, вернули медали: вступился контр-адмирал, мой первый командир. С тех пор я опять служу на подводной лодке. Теперь на «Шарке», помощник командира. Вот, если коротко…

– На «Акуле», значит, по-русски говоря. А где остановился? – спросил Виктор.

– В гостинице. У меня ведь адреса твоего нет, я наудачу пришёл сюда.

– Похоже, предприимчивость – это ваша фамильная черта. – Андрей разлил по рюмкам остатки коньяка. – За вас, Джеральды Нортриджи!

– А ты не забыл, сидя между нами, загадать желание?

– Обижаешь, начальник. Или я не служу в Управлении разведки?

– Принято. Ты меня на сегодня отпускаешь, генерал? Значит, заедем за вещами – и домой.

– Ну, как тебе этот бравый парень? Андрей сказал, что мы выглядим как два брата. Это правда?

– Да, твой внук на тебя очень похож. Слушай, в этом есть даже что-то мистическое.

– Кстати, он не женат.

– А почему это «кстати»?

– Ну, не знаю. Мне кажется, он должен нравиться женщинам.

– Возможно. Но мне-то ты почему об этом говоришь?

– Да нет, это я так, в общем.

– Виктор, да что с тобой такое?

– Ну, понимаешь. Я ведь такой древний, можно сказать, уже. А вдруг он тебе понравится? Он ведь и похож на меня. И привыкать к другому имени не надо.

– Ах ты, противный старикашка! Ты что же, считаешь меня ветреной женщиной?

– Ну вот. Сама же говоришь: старикашка.

– Виктор! – Вероника устроилась у него на коленях и взялась руками за его щёки. – Разве уже родился тот мужчина, которого я могла бы предпочесть тебе? Я об этом не знаю.

– Правда?

– Правда. Так, погоди, не хулигань, ну что ты делаешь. Вот, ну полюбуйтесь на этого старика! Если бы все твои одногодки… да что я говорю! Если бы все нормальные мужчины – ну, не эти противные гендеровеститы, – которые минимум в два раза моложе тебя, могли быть такими, как ты, на планете было бы уже пятнадцать миллиардов.

– Света, тебе повезло, – сказал Андрей Юрьевич. – Говорю откровенно и серьёзно, ведь работа агента разведки не исключает любых форм вербовки. Стивен Хорши – гей.

Щёки Светы покрылись румянцем.

– Теперь о твоём докладе. Сергей Иванович говорит, что ты превзошла все его ожидания. Поздравляю. Подготовленный материал наверняка вызовет интерес у участников симпозиума. Надо быть готовыми к любому сценарию развития событий.

– А какие могут быть сценарии?

– Тебе могут предложить работать на «ГТК». И это было бы пределом наших мечтаний. Так что не отказывайся…

– Ты неплохо держишь удар, но в защите есть пробелы. Атакующие удары должны быть более точными и быстрыми. Для твоего возраста в целом неплохо. Тренироваться надо постоянно, и всё получится. Кстати, кто тебя тренировал?

– Боб. Так зовут моего тренера. Он робот.

– Робот? Вот это здорово! Его, наверное, ещё и программировать можно?

– Конечно. Я пока выше второго уровня из пяти не поднимался. Пытался переходить на третий, он мне через пять минут говорит: «Макс, иди отдохни».