Назар встретил свой новый класс всё тем же спокойным взглядом, от которого у меня по спине побежали мурашки, и, оглядев кабинет, направился к последней парте, провожаемый двадцатью пятью парой глаз. В абсолютной тишине он пересёк класс, небрежно бросил на стул помятый чёрный рюкзак, сел рядом, достал из кармана пиджака маленький блокнот и, склонившись над ним, начал что-то вырисовывать огрызком карандаша.

Тут же все разом заговорили, будто кто-то включил звук на полную. Назар продолжал чертить в своём блокноте, не обращая внимания на шум вокруг. Я сидела на три парты вперёд от него, развернувшись назад и вцепившись в спинку стула. Правая рука Назара, сжимающая карандаш, порхала над листом блокнота, и даже с моего места было видно, как быстро вырисовываются очертания рисунка. Будто почувствовав мой взгляд, он вдруг резко поднял голову, поймав меня с поличным. Я вздрогнула, сильнее вцепившись в край стула, но не отвела взгляд, потому что… Честно говоря, я понятия не имею, почему я продолжила пялиться на Назара, как идиотка.

Кира пихнула меня локтем в бок.

– Что у вас за игра в гляделки?

Кое-кто из одноклассников тоже заметил, что мы с новеньким не отрываем взгляд друг от друга, как в каком-нибудь сопливом американском сериале, и я поняла, что скоро сама стану героиней сплетен. Подобный расклад меня совсем не устраивал, надо было что-то делать, и я не придумала ничего лучше, как подойти к Назару и поздороваться с ним.

Под пристальными взглядами одноклассников я встала, прошла в конец кабинета и опустилась на стул, стоявший перед партой Назара. Всё это время новенький продолжал пялиться на меня.

– Привет, – я помедлила, ожидая ответное приветствие, но получила только очередной холодный взгляд. – Я просто… ты же меня помнишь, я Маша, пирог вам заносила… Недели две назад.

Захотелось провалиться сквозь землю. Я упрямо продолжала смотреть на Назара, ожидая ответа и стараясь не обращать внимания на смешки за спиной.

Иногда я веду себя как конченая идиотка. В последнее время это случается слишком часто.

Назар продолжал молчать и я, оскорбленно фыркнув, поднялась со стула, собираясь уходить. Неожиданно холодные пальцы мёртвой хваткой сцепились на моём запястье, заставив пискнуть от внезапной боли.

Одноклассник встал и навис над партой, опершись о неё одной рукой. Наши лица оказались неожиданно близко к друг другу, и я поспешно качнулась назад, увеличивая дистанцию.

Кто-то громко заржал, и я почувствовала, как начинаю краснеть. Дёрнула рукой, пытаясь высвободиться, но куда там – Назар держал так крепко, что у меня начали бледнеть пальцы, лишенные потока крови. Я хотела было уже возмутиться вслух, но тут парень наклонился ко мне совсем близко, как будто собрался меня поцеловать!

– Отвали.

Я отшатнулась от Назара, как будто он дал мне пощёчину. Он разжал пальцы, отпуская мою руку, и от неожиданности я чуть не упала, вовремя успев схватиться за спинку стула. В этот момент прозвенел звонок, и одновременно с ним в класс вплыла историчка, нагруженная кипой учебников.

– Не хотите поздороваться, 11 «Б»? – обиженно поинтересовалась она, сгрузив учебники на стол. Одноклассники загремели стульями, нехотя поднимаясь из-за парт. Я поспешила вернуться за своё место, потирая покрасневшее запястье.

– Что это было? – яростно зашептала Кира, вцепившись мне в локоть. – Что он тебе сказал?

– Послал, – мрачно ответила я, опускаясь на стул по команде учительницы.

Настроение на весь день было испорчено. Я злилась на Назара, который продолжал источать холодное равнодушие, отгородившись от всех своим блокнотом. Конечно, понятно, что ему сейчас тяжело, но необязательно же вести себя так грубо! Униженная, я зареклась больше никогда не заговаривать с новеньким и даже не смотреть в его сторону.