– А чем мы от тебя отличаемся? – спрашивает Хризантема.

Роза немного мнется и не решается говорить, но мы смотрим на нее и ждем ответа.

– Все вы старше меня… – наконец отвечает она со смущением. А я думаю, как ее реакция сейчас похожа на ту, которая возникает у ребенка в компании, где все товарищи старше его. Роза не гордится тем, что моложе, а скорее чувствует неловкость. Почему-то я думаю, что это новый для нее опыт.

– А сколько тебе лет, голубушка? – спрашивает ее Астра и в ее вопросе нет неприятного любопытства, только искренний интерес.

– Это неважно. То, как себя чувствуешь, не зависит от цифры в паспорте, – Роза явно хочет скрыть свой возраст, из-за чего как раз и рождается подозрение, что не так уж мы и старше ее.

– Но иногда все-таки в свой паспорт нелишне посмотреть, – роняет Хризантема и вроде она говорит это Розе, но кажется, что всем нам.

– У меня похожие чувства о том, что мы все отличаемся друг от друга, – неожиданно признается Астра. – Только я не думаю, что вы старше меня, просто я думаю, что у каждой из нас разные представления о том, что важно в жизни.

– А как ты это определила? – удивляется Хризантема.

– Я почувствовала, что каждая из вас может позволить себе приходить сюда, даже если нет времени и есть другие дела, а меня уже второй раз накрывает вина, когда нахожусь здесь.

– Вина перед кем? – интересуется Гортензия.

– Перед своей семьей. Она – самое ценное, что у меня есть. А здесь… Мне, конечно, вполне неплохо и даже интересно, но кажется, что я теряю что-то важное, когда я здесь, а не с ними.

– А что без своей семьи ты себя совсем не представляешь? – удивляется Роза.

– Нет! – удивление Астры еще больше, чем удивление Розы.

– А сейчас я думаю о том, какой вы меня видите, – говорю я неожиданно для самой себя и замечаю, как немножко покачиваюсь на стуле, словно через это действие пытаюсь обрести потерянное равновесие.

– В смысле какой? – не понимает Хризантема.

– По дороге сюда у меня что-то попало в глаз, пока я пыталась разглядеть в зеркале, что же это такое, в зеркальном отражении я увидела какую-то другую женщину, не ту, которой я всегда себя представляла. Какую-то резко постаревшую. Это как будто совсем не я.

– Я понимаю, о чем ты, – откликается Астра. – Я недавно ехала в метро и вдруг поймала свое отражение в окне вагона. В нем я увидела чужую уставшую тетку, мне стало так страшно, что та тетка – это я. Мне обычно некогда смотреть в зеркало, а тут от этого изображения было никуда не сбежать, было так много народу, что я не могла просто так взять и отвернуться. Я даже на какой-то миг закрыла глаза, но воображение стало рисовать мне еще более страшные картины, так что пришлось глаза открыть и признать, что измученная женщина в возрасте, которую я вижу напротив себя в окне, это я.

– Девочки, вы смотрите в неправильные зеркала, есть зеркала, в которых видны все изъяны, а есть те, которые показывают вашу красоту, – вступает в наш разговор Гортензия.

– Разве то, как вы выглядите, зависит от зеркала? Мы точно уже не девочки и даже не девушки. Зачем врать самим себе? – жестко отвечает ей Хризантема.

Роза смотрит на нее с любопытством и в то же самое время с тревогой.

– А я не считаю себя старой, – с вызовом заявляет она и даже топает своей лакированной туфелькой.

– Все всё равно стареют, даже если отрицают это, делая всякие манипуляции, – с каким-то мрачным удовольствием спорит с нею Хризантема.

– Я считаю, что если я выгляжу молодо, то я не старая, – не соглашается с нею Роза.

– Старая, стареющая, начинающая стареть – это не одно и то же, – мудро подмечает Гортензия.