…Алексею казалось, что он уже долгие часы стоит на коленях перед немой драгоценностью, хотя, может, не прошло и десяти минут. Как было в действительности – не знает никто, а известно лишь одно – что было дальше.
Глава 3. Марина
– Тихо, – раздался нежный женский голос над ухом Алексея. – Тише. – На его плечи легли мягкие руки.
Он поднял глаза, увидел девушку и проговорил что‐то бессвязное.
– Ну что же ты? – сказала она ласково и успокаивающе. – Не сходи с ума от этого воробья, пусть себе летает на свободе. Ничего с ним не случится – обещаю!
Странно, но эта короткая речь девушки успокоила и вернула Алексея к жизни. Он сел и затуманенным взором посмотрел на неё, явившуюся из ниоткуда. Дрожь от недавних безутешных рыданий проходила, слёзы высыхали стремительно, и взору предстала нежданная гостья, да ещё и красавица! Секунда, вторая – и всё! Грусть и отчаяние отступили так же неожиданно, как и нахлынули, кризис миновал. В белом пространстве вновь воцарилась тишина. Только теперь кристально-белый перестал быть идеальным. Между Алексеем и Мариной, застывшими, как статуи, будто вспыхнуло яркое пламя, переливающееся светлоголубым и тёмно-зелёным, – это было пламя их глаз. Они горели ярче солнечного света, то устремлялись своими языками в недра сознания, то проникали в самую глубину души, восстанавливая равновесие и убивая хаос. Будто каменные изваяния, двое сидели на полу и смотрели друг на друга живыми, чистыми, ясными глазами. Слова были лишними сейчас. До поры они, как и любые звуки, могли только помешать этой встрече четырёх безумных огней, которые полыхали, приветствуя друг друга; сыпали искрами, обмениваясь теплом; шипели, разговаривая; бурлили и клокотали, словно в недовольстве; но тут же сплетались в вышине, будто обнимаясь и примиряясь. Парень и девушка узнали друг друга. Она теперь не была незнакомкой, он теперь не был одинок. И пусть это всего лишь сон, но сейчас им было абсолютно всё равно. Они смотрели и не могли наглядеться друг на друга; смотрели, позабыв о существовании букв, слов, будто все они разом вылетели из головы. Хотя нет – была одна фраза, она всё же витала в воздухе между ними…
– …Где мы? – первым очнулся от бессловесного оцепенения Алексей, вспомнив о замечательном даре, что преподнесла природа, отделяя нас от животных и первобытных людей.
– А тебе не всё равно? – с улыбкой сказала девушка.
– Всё равно, – эхом отозвался он. – Просто надо с чего‐то начать.
– Начинать всегда сложно, но необходимо. К сожалению и к счастью, – сказала она и продолжала как‐то мягко и певуче: – Ты думаешь, что надо делать именно так: всё грамотно просчитать, не забывая ни одной мелочи; взвесить с точностью до миллиграмма; засомневаться тысячу раз и задаться миллионом вопросов… Конечно, так надо, правильно, необходимо. И всё же… ошибки неизбежны. Сколько их было и сколько ещё будет. Ожидание и расчёты не гарантируют стопроцентного успеха и могут обернуться разбитым корытом. Никому не найти того заветного, желанного, идеального пути – без помарок, опечаток, неточностей и ляпов. А значит… стоит ли страшиться так, – девушка выделила последнее слово.
Снова воцарилась тишина, правительница этих мест. Она вновь превратила сидящих на полу в бессловесных истуканов…
И через некоторое время слова Марины, будто упавшие на благодатную почву семена, проросли пониманием чего‐то нового и важного. Да, он боялся за всё, за всех и даже за себя. Боялся сделать неверный ход, влекущий за собой поражение. Боялся сделать что‐то не так и всё время высчитывал, думал, гадал… как великий математик, корпящий над недоказанной теоремой.