Как раз когда стол накрыт, папа выходит из ванной.

Его волосы еще немного влажные, но, по крайней мере, он расчесал их так, что они больше не торчат из головы в разные стороны.

Он даже побрился.

Удовлетворенно улыбаюсь.

— Ты отлично выглядишь, — говорю и прижимаюсь поцелуем к его чисто выбритой щеке — Садись, ужин готов.

Судя по тому, как папа уминает свою порцию, он, должно быть, действительно проголодался.

Эта чертова депрессия!!!

Мой папа тает на глазах, потому что не может заставить себя что-то сделать, когда ему плохо.

— Ты хорошо готовишь, все очень вкусно, — хвалит он меня между жеваниями.

—Спасибо. Я могла бы готовить это для нас каждый день?

Папа быстро откладывает вилку и берет меня за руку.

— Мы уже прошли через это, Мишель. Я не хочу этого. Хочу, чтобы ты жила своей собственной жизнью. Я справлюсь!

— С печеньем и бутылкой воды? — возвращаю давление его пальцев на его ладонь — Папа, ты часть моей жизни. Ты не хочешь переезжать ко мне — хорошо, я принимаю это. Но разве мы не можем по-прежнему есть вместе каждый день? Готовлю ли я на двоих здесь, с тобой, или только для себя дома — разницы нет!

— Это слишком много для меня. Мне нужны покой и тишина!

Да, так было с тех пор, как умерла мама…

Они были общительными и много чего делали вместе.

После ее смерти папа замкнулся в себе, с головой ушел в работу и погрузился в нее.

Я позволяла ему уходить в себя, потому что он общался со своими сотрудниками в своей компании. Но теперь, когда у него ее больше нет, все, что у него осталось, — это тишина и покой.

Это нездорово.

И он сам нездоров.

Я не могу позволить ему полностью уйти в себя. Потому что иначе его потеряю!

С тяжелым сердцем вношу компромиссное предложение:

— Тогда хотя бы раз в два дня. Я буду готовить большие порции, чтобы ты мог разогреть остальное а следующий день. Но… — отпускаю его руку и предупреждающе поднимаю палец — Ты действительно должен делать это в те дни, когда меня здесь нет, а не просто есть печенье или что-то в этом роде!

Мой отец со вздохом откидывается в кресле.

— Я серьезно, папа. Либо так, либо я найму службу питания благотворительной организации, которая будет приносить тебе что-нибудь каждый день и следить, чтобы ты был в порядке!

— Я не хочу, чтобы каждый день здесь появлялись незнакомые мне люди!

— Что ж, — скрещиваю руки перед грудью — Тогда, полагаю, тебе придется терпеть мое общество каждый день.

— Ты же тогда не собираешься оставлять в моем холодильнике остатки еды? — со скептическим видом спрашивает он меня.

— Нет, но если ты согласишься на мой компромисс, я преподнесу тебе сюрприз. Очень вкусный! — озорно улыбаюсь, что вызывает и его улыбку. Совсем маленькую, но все же.

Папа всегда любил сюрпризы. А мой, я знаю, ему обязательно понравится.

— Но сначала мы поедим, — говорю подмигивая.

Когда он снова берется за вилку, я улыбаюсь.

Роли поменялись местами — раньше папа обещал мне что-то, если я доем свою тарелку…

После того как мы оба закончили ужинать, я убираю все со стола и беру пакет с кексами.

— Яблочные кексы Ады, — объясняю, протягивая ему подарок.

Глаза моего отца действительно загораются.

Значит, все сделано правильно!

Папа берет у меня бумажный пакет и заглядывает во внутрь.

— Три? — удивленно спрашивает он и достает один.

— Один сейчас в качестве десерта и второй на завтра.

— А третий?

Смеясь хватаю тот, который он уже держит в руке:

— Ну, а этот для меня!

Папа молниеносно забирает у меня этот кекс:

— Или на потом!

Я наклоняюсь вперед, обхватываю его за шею и с любовью обнимаю:

— Да, папа… или на потом!

***

Позже, по дороге домой, я тихо радуюсь тому, что мне удалось немного развеселить папу.