Они выехали на старое шоссе, которое вело к бывшему аэродрому. За ним дикие земли превращались в совсем непроходимые, поэтому не доезжая четверть пути, они свернули. Заглядывать на главный аэродром не было необходимости: там частенько кто-то бывал. Однажды даже лично Горан. Ничего полезного в этом месте уже давно не оставалось, потому что любителям гулять по диким землям было о нём хорошо известно. А про запасной аэродром наоборот нигде не упоминалось. Это посещение могло стать весьма познавательным.

Горан сверился с открытой картой, и вскоре внедорожник выскочил на открытое пространство. Признать в нём запасную полосу было сложно. Плиты, которыми она когда-то была вымощена, почти полностью уши под землю. Их присутствие выдавала лишь растущая прямоугольниками трава и проплешины жёлто-оранжевой земли. На противоположной стороне поля виднелась арка строения. Внедорожник прокатился по всей длине полосы и остановился.

Горан заглушил мотор и осторожно открыл дверь. В лицо ударило тёплой волной с едва различимым запахом машинного масла. Детектив выставил ногу наружу и пригляделся: в импровизированном ангаре под брезентом был спрятан самолёт. Достав на всякий случай свой «заслон», Горан двинулся внутрь и сдёрнул покрывало.

Небольшой самолёт, рассчитанный максимум на четыре человека, стоял, опираясь на трёхколёсное шасси. На боку красовались иероглифы. Ниже была сделана подпись на общеевпропейском: «Нефритовый заяц» и изображены снежинки – действительно символ Саввата. Горан обошёл самолёт вокруг и попытался крутануть винт. Тот нехотя поддался.

– Точно старый, – Стево оценивающе рассматривал крылатую машину. – Думаете он ещё работает?

Горан тем временем забрался на подножку и дотянулся до паза. Откинув крышку салона, он заглянул внутрь. Потёртые сидения из коричневой кожи местами потрескались. Под приборной панелью скрывались педали и рычаги, а на ней находились тумблеры и слот для бейджа. В слоте что-то было.

– Можно мне тоже внутрь? – спросила из-за спины Анна.

Горан еле удержался на подножке и одарил девушку негодующим взглядом:

– Внедорожник не оставляйте без присмотра, – бросил он и вернулся к изучению панели.

Детектив протянул руку и вынул то, что было вставлено в слот для бейджа. В его пальцах оказалась зажата бумажная фотография. Горан в своей жизни видел таких всего пару штук. Судя по состоянию бумаги, карточка была сделана очень давно и сохранилась только потому, что осталась закрытой в кабине. Детектив провёл пальцами по глянцевой поверхности. Странное ощущение.

Фото было сделано в дождливый день, о чем свидетельствовали застывшие по краям капли. И было снято явно не в Саввате: группа людей замерла на фоне необычного дома, каких давно не строили. На крыльце стояли парень с девушкой, ниже на ступенях устроились мальчишки-подростки. Один из которых был удивительно похож на Стефана, только носил очки, кожа его была нормального цвета и руки как у всех остальных.

– Высшие силы, это точно он! – ткнула пальцем в фото Анна из-за плеча Горана.

– Он такой древний, что у них не было цифрового фото? – присоединился к обсуждению карточки Стево.

– Думаю, это снимок времён Хаоса, – предположил детектив. – Тогда почти по всей Земле пропало энергоснабжение.

Стево пожал плечами, удовлетворившись ответом.

Горан думал о другом: с чего бы мутанту оставлять фотографию в самолёте? Но потому рассудил, что, возможно, когда все люди с неё умерли, она была единственным напоминанием о прошлом. А, может, даже не Стефан, а командир Терренс держал фотографию в самолёте. Оставив эту деталь невыясненной, по возвращении на станцию Горан отдал фото мутанту и сказал, что договорится о лечении.