У меня было два прекрасных момента в жизни. Первый – это день нашей свадьбы: мы с Тобаном выбегаем из церкви, распахивая двери, и, затаив дыхание, замираем на пороге – только он и я, муж и жена, которые уставились друг на друга, как полные идиоты. А второй момент был в тот день, когда мне впервые дали Зака на руки, и мы посмотрели друг на друга взглядом заговорщиков, скрепленным взаимным обожанием. Вот об этом было невозможно думать. Вот то, без чего мне не жить. Я не могу представить себе мир, где я буду не с ними. Мир, где меня не будет.

Джонатан и Бэт читают надо мной длинную молитву, потом кладут руки мне на голову, благословляют и целуют мои мокрые щеки перед тем, как уйти. Я прошу Бэт задержаться на минуту. Я снимаю платье, и Бэт помогает мне надеть халат, я неуклюже завязываю его на спине, пока она со мной. Я отдаю ей платье. Она знает, что надо сделать.

Мой организм и раньше давал сбои. Когда мне было двадцать восемь и я писала диссертацию – объемный трактат на тему «евангелия процветания» – мой финальный шаг на пути к званию профессора, в один из дней мои пальцы внезапно замедлились, а затем и вовсе замерли на клавиатуре. Я провела много часов за компьютером, но только этим трудно было объяснить невероятную слабость, которая разливалась от плеч до кончиков пальцев. Моей внутренней батарейки хватало ненадолго, с минуту я могла держать в руках предметы или писать письмо, а потом силы иссякали. В дороге я стала внезапно терять способность удерживать руль. Вскоре самым неловким моментом для стало для меня приветственное рукопожатие. Да-да, здравствуйте. Не обращайте внимания, что как бы жму вам руку, но на деле это вы сами ловко двигаете ею то вверх, то вниз.

В течение дня из-за слабости в руках мне приходилось до бесконечности приспосабливаться, чтобы ответить на электронное письмо, проверить работы, приготовить обед и сходить в спортзал. Я часами лежала в ванной с английской солью. Я плакала в душе, когда, по моим предположениям, Тобан был наверху и не мог меня слышать. Временами я сдавалась и помещала обе руки в слинг или бандаж, что неизменно становилось темой для разговоров. Что теперь тебе по силам, когда ты можешь пользоваться своими руками лишь время от времени? Жизнь превратилась в гонку с препятствиями.