– Что у вас произошло? – сразу в лоб спросила она.

– В каком смысле?

– Ты давай мне не юли, – просто и, казалось, видя его воочию, допытывалась мать.

– Ты где вчера был?..

– Я… ну, мы… это… – стал тянуть резину Василий, пытаясь что-то придумать, чтобы не проколоться, потому что ещё не было конкретных сведений: что случилось и из-за чего.

– Когда фестиваль закончился? – требовательно спросила мать.

– Позавчера, – сказал он, усиленно работая мозгами.

– Где ты был со вчерашнего дня?

– Я, мам, сейчас всё объясню, – быстро нашёл вдруг хороший повод Василий. – Вчера после того, как всё закончилось, ты не представляешь, как мы все устали! Просто все сидели и не могли двигаться. И тут замминистра неожиданно всех пригласил на турбазу, сказав, что это «поощрение за наш доблестный труд». Мама, я тебе честно говорю, я был в таком состоянии, у меня просто голова не работала, поэтому я и не позвонил домой. Наташа у вас?

– Нет, она уехала к родителям. – Вздохнув, ответила мать.

– Ладно, мам, всё будет хорошо, ты не переживай, папе привет! Я всё решу. Мы на днях в отпуск на море поедем, так что, я думаю, всё утрясётся. Пока, я тебя целую, родная! – и он положил трубку.

– Ладно, – подумал вслух Василий. – Сегодня отдохнём в тишине и одиночестве, а завтра будем действовать. С утра поеду на работу, там, по-видимому, уже приказ готов на отпуск. Оформлю документы, и тогда поеду мириться. – Он решил разыграть обиженного человека, а там… он был уверен, что его Ната быстро отойдёт. Василий не знал, что, когда он был поглощён бурными страстями на даче, Наталья видела сон.

Зная, что фестиваль закрылся, Наташа прибралась в квартире, приготовила любимые Василием голубцы и стала с радостью ожидать. Но ни до полуночи, ни после муж не появился. Уложив дочку, донимавшую её вопросами «Когда придёт папа?», она бестолково металась по квартире, ждала хотя бы звонка. Но…

Уже перед рассветом, сидя в кресле и беззвучно плача, чтобы не разбудить дочь, она уснула. Отключилась внезапно. Реальность происходящего не вызывала сомнений. Она шла по цветущему полю. До самого горизонта простиралось золотое поле. Цветущая сурепка волнами колыхалась от невидимого ветерка. Вокруг было так хорошо и красиво, но на душе у неё таилась какая-то непонятная тревога. Вот она почувствовала некий дискомфорт и, оглянувшись, увидела, что за ней следом идёт лошадь непонятной масти, но тёмная и задирающая верхнюю губу, обнажая жёлтые зубы.

Ей стало страшно, и она пошла быстрее, ища, где бы спрятаться. Лошадь не отставала. Тогда Наташа побежала, но густая трава как путы сковывала ноги, и, быстро устав, она опять перешла на быстрый шаг. Боясь оглянуться, она чувствовала, что лошадь уже буквально тычет своей мордой ей в спину. Вот она уже стала покусывать ей плечи, а из пасти дохнуло неимоверной вонью. Наташа вздрогнула, и, задохнувшись от смрада, проснулась. Сердце её колотилось, а сама она всхлипывала и дрожала.

В тревоге она встала, прошла на кухню, сполоснув лицо под краном, заварила кофе. Немного успокоившись, Наталья посмотрела на часы, они показывали семь утра. Умывшись и приведя себя в порядок, она стала будить дочь. Покормив её и наскоро собравшись, она, взяв дочь за руку, поехала к своим родителям.

Антонина, устроившись в пустом купе, села возле окна и, подперев рукой подбородок, стала смотреть в окно. За стеклом мелькали столбы, перелески, ритмично стучали колёса на стыках, и время от времени паровоз издавал свисток. Мысли, до этого беспорядочно путавшиеся, стали роиться и как законченные предложения, складываться в готовый ответ. Они, как строчки у профессиональной швеи, выходили ровными и правильными, и плотными рядами появлялись из-под стрекочущей иглы.