Вот тогда сколько угодно можешь его щекотать»…

Дорогой читатель, не смущайся, это не садизм, поверьте.

Просто Фея с топором по призванию работала Смертью.

А у нас – как? Если долго работаешь, то наступает или прострация,

или профессиональная деформация.

Коза, если бы умела ругаться, то покрыла бы Фею с топором матом,

но промолчала и отправилась шутить к депутатам.

А депутата голыми копытами не возьмёшь,

это вам не какой-нибудь Ёж.

То ли им донесли, то ли сами по своим каналам уведомились,

но срочно, все как один, на новогодние каникулы распустились.

– Совсем депутаты распустились, – подумала Коза,

направляя на кнопки для голосования глаза.

– А слабо мне закон какой-нибудь утвердить?

Так сказать, немножко пошутить.

Тем и занялась. Одним копытом законопроекты рисует,

а другим копытом за них голосует.

Утром на работу президент приходит

и сундук с Козьими законами у себя находит.

Например, Закон, запрещающий бодаться в кулуарах,

или Закон, разрешающий разглядывать вырез на дамах.

Закон о свободе не только слова, но и молчания,

а также беканья, меканья, кукареканья и мычания.

Был закон и о переносе столицы в какой-то город Козельск,

хотя точно никто не знает, нет такого города или он есть.

Потом был принят модный закон о запрете усыновления лягушками зайчат,

потому что лягушки очень уж кричат

и вообще – зелёные и не шерстяные совсем.

Потом закон для Феи с топором о тотальном решении всех проблем.

Думаете, президент разозлился?

Он почему-то даже не удивился.

И решил с ходу все законы подписать.

А что? Разве такие законы кому-нибудь могут помешать?

Или, скажем, чем-нибудь навредить?

Ведь кто кем был, то тем и оставался быть.

Кому мог повредить закон, разрешающий наличие вымени у коров,

кулинарных способностей у поваров,

свеклы в борще

и ваще…

Ну, согласись, дорогой читатель,

что из Козы очень депутатский вышел законодатель.

Только не нужно ничего депутатам говорить,

а то вдруг они подумают, что Коза их сможет всех заменить.

Правда, есть ещё один щекотливый момент —

главное, чтобы так не подумал президент…

Коза сидела во дворе и играла на балалайке, старалась.

Одним словом, скотина развлекалась.

Дома был бардак, посуда не вымыта, всё как попало навалено.

А Козе – всё равно, у неё копыта в валенках.

На других копытах – рукавицы, поэтому игру на балалайке можно было назвать игрой с большой натяжкой.

Ёж пил валерьянку фляжку за фляжкой

и, как ни старался, в спячку снова впасть не мог.

Он уже начал мечтать о том, чтобы топор Феи с топором ему помог

впасть в спячку под названием «вечный сон»,

как тут к Ежу приблизились идеи со всех сторон.

Он подумал и выбрал ближайше-осуществимую.

Взял краски и бумагу красивую

и написал плакат:

«Проклятые враги разрухой нас уничтожить хотят.

Чтобы мы все погибли под завалами. Козу на подвиг – даёшь!»

И подпись: «Изнемогший защитник отечества – Ёж».

Коза, в чём у неё тельце было,

в том со скамейки и соскочила.

– Где подвиг? В каком его совершать краю?!

Что там надо давать? Даю!

А Ёж забрался на крыльцо повыше и толкает речь:

– Коза, кроме тебя некому наше отечество беречь.

Только ты одна

можешь поднять врага на рога.

Каждая чистая миска, каждый вымытый пола метр квадратный

вытесняет проклятого захватчика восвояси, обратно

Коза не посмотрела, что не было подмоги и вообще не было рядом никаких лиц,

принялась за уборку, даже не снимая рукавиц.

Козе активно помогал в освобождении отечества Ёж.

Говорил: «Вот тут меня за лапы бери, и спинкой трёшь, трёшь, трёшь…»

Фея с топором, возвратившись домой, остолбенела:

Всё кругом сияет чистотой и убрано так умело.

За столом сидит Коза и претензию выдвигает: