Августин Аврелий выделил два метода познания естественного права: разум и веру. К божественной воле человек приходит через познание разумом, используя теологию и философию. Человеческий разум часто бывает оторван от истины, поэтому Аврелий провозглашает приоритет иррационального начала над рациональным, приоритет веры над разумом. Вера – высший источник истины, выражающийся через человеческую волю, которая позволяет человеку стремится к духовному совершенству. Однако, несмотря на несовершенство разума, душа, лишенная его, не способна познать божественную волю. Таким образом, философия Августина устанавливает гармонию разума и веры, но вера при этом независима от разума.

Стоит заметить, что Августин не отождествляет естественное право с Богом, он чужд пантеизма. Божественный закон исходит от Бога, но не равносилен ему. В этом и заключается основное отличие естественно-правового учения Августина. Если стоики и Цицерон требовали от человека жить в соответствии с природой, то августиновское требование – гармония человека с Богом, которой можно достичь путем соблюдения божественного закона.

Категорию свободы человека Аврелий рассматривает, скорее, как теологическую, нежели как естественно-правовую. Человеческая свобода – это свобода выбора между добром и злом. Из этого вытекает, что свободная воля – первопричина зла в земном мире, поскольку человек, воспользовавшись выбором, может примкнуть к злу. Субъективно человек действует свободно, объективно его действия направляются божественной волей. Свобода не противопоставляется благодати, ведущей к спасению.

В контексте философии свободы представляет интерес августиновское восприятие института рабства. С позиции естественного права рабство противоречит свободе человека и поэтому несправедливо, однако оно является естественным вследствие греховности человеческой природы. Рабство справедливо как последствие греха, оно будет существовать столько, сколько существует земное сообщество людей, т. е. до Второго Пришествия Христа, и только в Божьем царстве его не будет. Таким образом, Августин констатирует, что институт рабства – не преходящее, временное явление, а постоянное, оно – неотъемлемая часть человеческого бытия.

Такой взгляд Августина соответствует социально-экономическим условиям того времени, ведь рабство являлось основой общественной жизни Античного мира, относившегося, по терминологии К. Маркса, к рабовладельческой формации. Раннехристианские философы понимали, что уничтожение рабовладения привело бы к разрушению римской экономики и гибели античной цивилизации, поэтому хоть и подвергали его критике, к отмене не призывали. Даже после падения Западной Римской империи, в период Раннего Средневековья рабство играло по-прежнему огромную роль в социально-экономических отношениях, а в Восточной Римской империи оно сохранялось в течение всего периода ее существования[12].

Арабская философия развивалась параллельно ранней схоластике. Однако ее развитие происходило иначе. Вначале арабы перенимали у греков преимущественно идеи Платона и неоплатоников, но постепенно они начали уделять все больше внимания идеям Аристотеля, произведения которого (в частности, метафизические, логические и физические трактаты) внимательно изучались и комментировались. При этом особый упор делался на метафизику и формальную логику.

Аристотелизм здесь не культивировался в чистом виде, он переплетался с элементами неоплатонизма, поскольку платонизм больше, чем идеи Аристотеля, отвечал интересам теологии. Именно благодаря арабам для мировой цивилизации сохранился Платон и Аристотель.