Он уже добрался до постоялого двора, а в ушах всё ещё слышалось её восхищение. Взъерошенная нахалка с мальчишеской стрижкой, в серой мышиной одежде своим плотоядным взглядом заставила смутиться его впервые в жизни и повергла в шок.

***

Ошарашенная Тамара смотрела вслед удаляющемуся мужчине.

– Тамаа, ты чего? – девочки подхватили её под руки. – Не отходи далеко. И не плачь, не серди Вапла, мы и так с трудом уговорили его пойти с нами.

– Если он рассердится, заставит пойти обратно, и тебя потом ещё долго никуда не отпустят! – поддакнула Чиа Мауте.

Но Тома их не слушала. Никогда раньше она не могла подумать, что проживёт до двадцати семи лет, а потом узнает, что в душе́ по-прежнему жаждет большой и чистой любви! Скажи ей кто об этом ещё три месяца назад, засмеяла бы.

«Впервые встретила мужчину, внимание которого хотела бы обратить, а он даже не посмотрел на меня! – память услужливо напомнила образ высокого, широкоплечего мачо с проницательными, надменными глазами, брезгливо отвернувшегося от неё. Красивый, сильный, с движениями полными достоинства, как из её мечты. – Всю жизнь о таком мечтала! И вот он явился, а я страшная!»

– Я нагулялась, – ответила Тамара подругам, не желая признаваться, что мужчина, который её восхитил и потряс воображение, сбежал, расталкивая прохожих локтями!

Когда подошёл Вапл, поникшая Томка стояла, не поднимая глаз от земли.

– Чего это с ней? – подозрительно покосился.

– Не знаем. Наверно, испугалась. Она шла впереди, а когда мы догнали, уже такая и была.

– Сколько на вас надо терпения! – проворчал Вапл.

Томе стало жаль лопоухого телохранителя, которого заставили ходить за ней по пятам.

«Какое же у него ангельское терпение!» – Тамара подняла на него глаза.

– Эй, ты чего?! – подёргал Вапл её за рукав. – Ладно, не буду ругаться. И ты это… прогуляйся с девчонками, тряпки всякие присмотри.

Вспомнив, как красавец удирал от неё, Тома совершенно расстроилась.

– Зачем мне они. Я страшная… – тихо призналась, вытирая нос ладонью.

– Ага, страстная, страстная, – покивал Вапл, не расслышав её. – Никто в этом не сомневается! Характерец-то пакостный.

Тома подняла глаза и, чеканя слова, прошипела отчаянием:

– Страшная!

– Да я бы не сказал… – не подумав ляпнул мужчина, а когда заметил, что Томкины глаза стали влажными, покачал головой. – Пойдём, что ли выпьем чего-нибудь, а? – Единственное, что пришло ему на ум.

Тома не стала отказываться.

Потоптавшись на месте, Вапл потянул за собой Тамаа, за ними увязались Маута и Чиа.

Выйдя на широкую улочку и, пройдя ещё немного, увидели вывеску. Повернувшись к девочкам, Вапл велел им потом держать язык за зубами, а после направился в двухэтажному дому, огороженному забором.

Войдя в небольшой тенистый дворик, украшенный растениями и деревцами в кадках, они заняли крайний столик. Увидев вошедших, хозяйка – уже не молодая, но весьма ухоженная женщина – подошла и приветливо улыбнулась.

– Не ожидала тебя увидеть так скоро, да ещё с такой компанией, – она с интересом разглядывала девочек. – Мне кажется или твои вкусы изменились?

– Это мои родственницы, – Вапл указал на сестёр, а потом кивнул на заплаканную Тому. – А это их подруга. Подай отвар, кувшин настойки и чего-нибудь поесть.

Подогнув ноги и усевшись за столик, Тома с интересом разглядывала заведение.

– Только не реви, а то на меня и так косо смотрят, – вздохнул Вапл.

– А на меня уже давно так смотрят! – отозвалась Томка.

– Ты говоришь?! – Ваплу замер, перебирая в памяти всё, что говорил в её присутствии. От воспоминаний о ночном разговоре кровь прилила к лицу. – И давно?