– Фокс, ты срочно нужна в полицейском участке Льюиса.

Тэсс ощетинилась, но ответила со всем возможным спокойствием, без малейшего намека на сарказм в обращении «сэр»:

– Думаю, здесь какая-то ошибка, сэр. Я не на дежурстве. Сегодня дежурит сержант Морган.

– Знаю, – послышался резкий ответ. – Но мы обнаружили эту леди по фамилии Донован с заседания совета, и она заявила, что не станет разговаривать ни с кем, кроме тебя.

– Но, Джефф… – вздохнула Тэсс.

– Кроме того, она единственная подозреваемая в убийстве. Впрочем, если ты сейчас согреваешь чью-то постель…

Тэсс шумно выдохнула через нос. Как смеет этот сексист, этот мешок с… Раз, два, три… Она очень хотела послать его, но не стала. Не каждый день подозреваемая в убийстве просит позвать именно тебя, тем более что единственная убийца, знающая фамилию Тэсс, сейчас находится за пределами страны. Тэсс была заинтригована, на что и рассчитывал инспектор Джефф Уокер.

– Нет, сэр, – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Я скоро буду.

Даже посреди ночи дорога от Чичестера до Льюиса заняла целый час. Полицейский участок Льюиса, неприметный с виду, служил штаб-квартирой для отдела расследования особо тяжких преступлений полиции Сассекса и Суррея.

Тэсс вошла в полупустое помещение.

Сидевшая за столом регистрации Саманта Кирк подняла голову и улыбнулась:

– Привет, Тэсс.

– Привет. Мне позвонил Джефф. Сказал, кто-то меня спрашивает.

Сэмми вскинула густые черные брови:

– Не просто кто-то, Тэсс. Та самая ведьма, которая наложила проклятие на Руперта Миллингтона, перед тем как он пропал. То ли язычница, то ли еще кто.

Тэсс закатила глаза. Она и без этого вздора устала как собака.

– Я не верю в проклятия, Сэмми. Джефф сказал, она назвала мое имя.

– Да. Заявила, что хочет поговорить с тобой, а иначе вообще не произнесет ни слова.

Тэсс покачала головой. Вот спасибо Уокеру, подсунул задачку! Мало того что в участке ее до сих пор называют Шейлой Холмс, а в начале года пришлось не один месяц терпеть насмешки насчет человека-невидимки, когда Тэсс, исполняя обязанности инспектора, расследовала три невероятных убийства, – так теперь она должна разбираться с подозреваемой, обвиняемой в колдовстве.

– Она ведь не арестована? – спросила Тэсс, стараясь не проявить ни раздражения, ни отчаяния. – Джефф велел просто взять показания. Повтори, пожалуйста, как ее зовут?

Сэмми сверилась с журналом.

– Здесь написано «Донован», – нахмурилась она. – Но дальше есть пометка, что раньше ее звали Дауз. Я правильно произнесла? Лили Дауз.

Пока Тэсс шла по коридору в комнату для допросов, где ее поджидала бывшая жена отца и ее мачеха Лили Дауз, мысль о невозможности этого не выходила у нее из головы. Только кровь Джейкобсов, текущая в венах Тэсс, помогла ей сохранить невозмутимое выражение лица, когда Сэмми назвала это имя. Тэсс хотелось оглянуться в поисках скрытой камеры и спросить, не Джером ли все это подстроил. Женщина, которую единокровная сестра Тэсс разыскивала в Египте, сейчас находилась в считаных милях от ее дома, в полицейском участке, и хотела поговорить с ней. Женщина, подозреваемая в убийстве.

Тэсс остановилась перед комнатой для допросов и задумалась о том, что же она скажет этой женщине. У нее было столько вопросов к скандально известной Лили Дауз, но все они не касались убийства Руперта Миллингтона.

До этого Тэсс видела мать Сары на фотографии, сделанной много лет назад, но сразу узнала ее, как только открылась дверь камеры.

Лили сидела на стуле лицом к выходу и смотрела на Тэсс. Вьющиеся каштановые волосы с седыми прядями, тяжелые круги под большими темными глазами. Глаза Джулии. Она носила длинное, до полу, зеленое платье с накинутым поверх поношенным серым кардиганом, туго стянутым на груди. На шее цветные кристаллы и подвески, пальцы унизаны кольцами. Она была по-своему красива. В комнате пахло благовониями.