– Это ведь ваши показатели трафика летят!– продолжал настаивать веб-разработчик.

– Глебушка,– мурлыкнула редакторша,– наши показатели летят, потому что ваш движок не тянет!

За несколько лет общения с вебмастерами, программистами, разработчиками, Женька выучила всю айтишную терминологию и могла без всякого напряжения сыпать ею, не понимая, правду говоря, и половины.

– Мы работаем над улучшением его устойчивости!– отрапортовал Глеб.

– Вот и работайте! Меньше бегайте за мной и больше работайте!– предложила мужчине.

– Однажды нам надоест, и пусть лежит, как упал!– грозно доложил начальник программистов.

– Отлично, схожу в отпуск,– вздохнула Федорова, и уже в спину вебмастеру спросила,– Сколько просидели без сайта?

– Да нисколько,– махнул тот рукой,– комментарии опять попадали. Бог даст, к концу месяца зарешаем эту проблему, если очередной ДДОС лечить не придется.

– Я вас почти люблю,– села в рабочее кресло.

– Мы плохо видим эту любовь,– проворчал Глеб и распахнул дверь кабинета на выход.

Открыла в браузере все мессенджеры, чтобы получить полное представление о том, что упустила, работая мамой. В основном все шло штатно, даже возмущения были вполне стандартными: фотографы не сделали вовремя фото, интервьюируемый не успел прочитать интервью, новостники опять не так выставили новости. В общем, в рабочем режиме.

Взгляд затормозил на незнакомом номере телефона. Хотя, после двух звонков уже и знакомом. Внутри было голосовое послание. Жизнь Даника ничему не учила. В первую очередь не учила думать о людях, подстраивая свое удобство к их потребностям. Ему было удобно голосовыми сообщениями. А сможешь ли ты их выслушать?.. Ну, должна смочь. Сам Дэнни Джой соизволил заговорить с тобой.

Закинула номер в блокировку, без прослушивания. Что может сказать мужчина, который попросту пропал из твоей жизни, да и ладно бы только из твоей, но и из жизни своего ребенка, ограничившись СМСкой: “Улетаю на Гоа. Привет!” И пятнадцать лет ни слуху, ни духу.

Макар отца не помнил, то есть, конечно, видел в блогах, знал, что это папа, но сам Дэнни прекратил активную деятельность блогера примерно через год после отъезда. То ли он публике приелся, то ли публика ему, факт в том, что свежих новостей от затерявшегося на пляжах Индии бывшего мужа не поступало. Как смогла, объяснила ребенку, почему папа испарился и носа не кажет. Наверное, объясняла не только она, но еще и Василич, и МамАлена, может, и Соня со Стасом. А может, и нет. Макар почти не интересовался темой второго родителя. Счастливых бабушки, дедушки, вечно занятой, но любящей матери ему хватало

Сложно было с первыми интервью, особенно спонтанными, после выступлений. Журналисты, думая или нет, порой задавали странные вопросы. Но сын удивительно здраво отвечал на них даже малышом. Теперь уж и вовсе все отвязались: Макар Любомиров был интересен сам по себе, в крайнем случае, своей матерью, гораздо больше, чем павшийм в бездну забвения больше десятка лет тому назад отцом-блогером.

Признаться, Женя думала, что Даник где-нибудь в индийских джунглях уж сгинул. А не в джунглях, так в ашраме от заразы какой. А не от заразы, так от наркотиков или иных непотребств вольной жизни. А он, нате вам, объявился.

Хотелось с кем-то поговорить про это непонятное явление: канувший в лету муж на минималках, внезапно нашедший дорогу назад, как блудный кот, оказывающийся под дверями родного дома после многих месяцев загула.

Подруг у Евгении не было. То есть приятельниц – хоть отбавляй. С кем поорать в караоке или сходить в ночной клуб – хватало, а вот для душевного и доверительного разговора – не нажила. Мама, хоть еще и бодрилась, а все же при ее слабом сердце тоже была не самой удачной собеседницей на животрепещущие темы. Но обсудить хотелось.