– Правило вечеринки,– заявил случайный товарищ.

А дальше с ней никто не разговаривал и не церемонился, поднял за подбородок и впился губами в губы. Было странно. И глупо. Глупо первый раз в жизни целоваться с мальчиком пьяной и несоображающей ничего. С другой стороны, дожить до совершеннолетия почти и быть нецелованной – еще более глупо.

В общем, не сопротивлялась, но и не радовалась. Не понимала собственных ощущений и желаний, как оглушенная терпела. Прежде всего, не понимала, что хорошего в этих слюнях и зачем молодой человек пытается ей в рот пропихнуть язык. Вроде, читала в книжках, что должно быть приятно, а было противно. Решила, ладно, можно перетерпеть, авось потом поймет кайф.

Под вырез блузы забралась ищущая ладонь провела по контуру маленького бюстгальтера и занырнула вовнутрь. Прикосновение к соску оказалось пределом: дернулась, отодвинулась, выворачиваясь из объятий, поправила одежду.

– Ты чего?– не понял Женя и еще сильнее прищурил и без того узкие глаза.

– Не хочу,– попыталась закончить общения спортсменка.

– Да ладно ломаться!– снова потянулся, обхватывая девичьи плечи.– Будет хорошо. Ты сделаешь приятно мне. Я тебе. Я умею. У меня девчонки в постели визжат. Тебе понравится.

Это уж было совсем за гранью.

– Я не собираюсь у тебя визжать!– фыркнула, поднимаясь с диванчика.

– Можешь стонать. Я не против,– ее ловко схватили за талию и уронили на место.

Став старше и опытнее, Женя пыталась понять, чего хотел от нее на самом деле этот посторонний парень. Ну, не собирался же публично трахнуть? Так и стоило ли заваливать и лапать у всех на виду? В общем, за почти два десятка лет и не разобралась, что происходило, кроме того, что все были пьяными и глупыми. А в тот момент, оказавшись под тяжелым мужским телом, и вовсе думала лишь об одном, как вырваться и отбиться.

Неожиданно сильная для своих крошечных габаритов, сопротивлялась девушка не на жизнь, а насмерть. Наверное, и сама бы справилась, тем более когда, ища спасения, вцепилась ногтями в щеку насильника и тот завыл, чем обратил на себя внимание безразличной до того тусовки. На возню на диване сорвались сразу хозяин мероприятия и еще пара мальчишек постарше. Стащили с Жени домогающегося и выволокли на улицу, остыть.

Впрочем, Даня вернулся почти сразу, расшугал облепивших пострадавшую девчонок и сел рядом:

– У тебя все нормально?

Спортсменка оглядела одежду и недовольно поморщилась: колготки были порваны, да и с блузы содрана чуть не половина пуговиц. В остальном вроде ничто и никто не пострадал.

– Нормально,– махнула рукой,– только как я поеду полуголая?

Молодой человек почесал макушку и вдруг улыбнулся:

– Пошли, котенок, что-то покажу!– протянул ладошку, вставая с дивана.

Женя на миг заколебалась, и Даник чуть смутился:

– Да я про одежду. У меня есть, чем тебе возместить утрату.

Вытянул за протянутую ладонь и повел за собой куда-то в глубь дома.

– Там все новое, почти неношеное. Выберешь, что захочешь,– говорил, петляя по коридорам.

– Из гардероба твоей бывшей что ли, на которую не угодил?– фыркнула неодобрительно.

– Что за фу?!– передернул костистыми плечами Даня.– Я не свинья или там бесчувственный какой. Это моя одежда!

В общем, Федорова решила промолчать. Завернули еще за один поворот, и хозяин толкнул дверь. Это было царство одежды, обуви, аксессуаров. Парень потянул ее глубже.

– Зачем тебе столько шмоток?– удивилась Женька.

– Для съемок, для выходов, для пати. Странно будет, если я всегда в одном и том же стану появляться. Я же лакшери-бой, деньги гребу лопатой,– пожал плечами Дэнни.– Ну, и это, там спонсоры дарят всякое. Снялся в шмотье – твое. Им пиар, тебе одежка.