Женя поднялась на этаж, прошла по тихому сумеречному коридору, в котором выключили половину освещения рачительные бухгалтеры и менеджеры. Кабинет МамАлены был в самом конце, продувался с трех сторон ветрами, так как находился тремя стенами на улиц и только одной в коридор, был больше всего похож на недомыслие, а не офисное помещение: короткий и широкий. Сделал шаг – носом в окно уткнулся, зато вправо и влево раздолье. Так что с одной стороны от двери поставили вполне приличный стол с аппендиксом для совещаний, в другой край – диван и два кресла, а между окнами воткнули стеллажи для бумаг, наград и фотографий. Так что теперь, открывая двери, носом утыкаешься не только в окно, но и в иконостас фоток призеров и победителей в обнимку с тренерами.

Легко стукнулась в двери и тут же открыла, как делала это многие годы. Повернула голову к столу, тренера там не было, глянула в другую: на диване сидели двое – МамАлена и Василич. Видимо, обсуждали что-то насущное в неформальной обстановке.

– Ладно, Кость, договорим потом,– хлопнула коллегу по колену женщина.

– Второй рукой откинула с глаз челку привычного светлого каре и кивнула вошедшей Жене.

– Я не вовремя?– вроде договаривались, так что вопрос был скорее формальным.

– Да нет, Женюр, проходи,– мужчина поднялся с дивана, повел плечами, разминая мышцы.– Я тогда почапал в сторону дома, обсудим, на чем остановились, позже.

– Кость,– Елена Данииловна тоже поднялась,– не загоняйся, а?! Все будет хорошо, я выясняла.

– Та ж фигня и в твой адрес,– кивнул в ответ на пожелание.

На прощание обнял гостью и отправился восвояси.

– Константин Васильевич, как всегда, с утра до ночи,– проговорила в закрывшуюся дверь Женя.

– Да уж,– Елена Данииловна встала у стола, поправляя стопку папок, лежащую в углу,– весь в спортсменах, как всегда.

– А вы помните, какой он пришел к нам?– улыбнулась брюнетка всплывшему образу.– Взъерошенный, небритый. Вы еще тогда сказали, что с похмелья, не иначе, притащился.

И окончательно рассмеялась, а тренер подхватила ее смех:

– О, да! А потом оказалось, что он вообще непьющий!

Обе вернулись на многие годы назад, в тот день, когда в зал ввалился новый тренер, призванный помогать МамАлене. По штату единица была положена на такое количество спортсменов, а по реалиям, не так просто было найти человека. Уже почти разочаровались, старших ставили смотреть за младшими, лишь бы хоть как-то контролировать тренировочные процессы. Женьке доверяли Лильку, которая только начинала.

Надо признаться, возня с малышами ей совсем не нравилась. Наверное, еще тогда будущая чемпионка осознала: тренерство – не ее. И, надо сказать, с большим удовольствием спихивала при возможности Лилю на Темку, который, как ни странно, а любил возиться с малявками, хотя ему было немногим больше сокомандницы Жени. По сути, они были одногодками, но у Артема день рождения на четыре месяца раньше, так что он как будто и старший.

Итак, в тот день, вообще-то, все ждали нового тренера, но к началу занятия никого не появилось. Елена Данииловна спокойно раздала задачи так, будто ничего не случилось, но по сузившимся, поджатым губам было ясно, что терпение тренера на пределе, и кто-то будет первым, попавшим под горячую руку.

Боялись все, даже Лилька. В чем не соврала строгий тренер Жене в давнем разговоре, так в том, что на тренировке не будет первых и последних. А если и были, то дочь попадала в число самых угнетаемых матерью, оттого привыкла прятаться за старшими сразу же, как у тренера портилось настроение, и трудиться мышкой. Женя и Артем последовали примеру мелкой подопечной, а Елена Рассерженная искала жертву. И тут распахнулась дверь в зал, ввалился коренастый мужичок, крепенький, как гриб-боровик и на весь зал сказал: