Воспоминания Веры о Наде и Викторе были прерваны, когда обернулся Саша. Вера, как будто вмиг опомнилась от них, как от глубокого и приятного сна.

– Что, боец ещё спит?– указывая на Мишу спросил у Веры Саша.

– Да, он вчера собирался допоздна, – ответила Вера.

– Миш,– потрепал рукой Саша, – просыпайся, подъезжаем.

Миша выпрямился из полулежащего состояния и посмотрел в окно.

На перроне железнодорожного вокзала было очень оживлённо. Все стояли на перроне – отъезжающие и провожающие в ожидании, когда подадут на третий путь поезд № 39 «Уфа – Москва». Вера хотела вспомнить, как с этого же перрона несколько лет назад провожали Олю и Андрея, детей Нади в Москву учиться в Московский университет. Они вместе поступили на факультет высшей математики и кибернетики, защитили дипломные проекты на английском языке и преподаватель, который в Америке читал сначала лекции, а потом открыл там свою фирму, пригласил их в Штаты на работу. Оля была на год старше Андрея, но Виктор настоял, чтобы они пошли в первый класс вместе, считая, что в детском саду Андрею больше делать нечего. Так они вместе в один год закончили школу оба с золотыми медалями, вместе жили в общежитии в Москве, помогая друг другу и закончили университет оба с красным дипломом. Вера не стала об этом сейчас здесь напоминать Наде, потому что надо было вспомнить и Виктора, а Надя о нём не любила теперь вспоминать.

– Ну, Миша, – начала Надя первая разговор,– теперь привыкай к новой самостоятельной жизни, к большому городу, его требованиям, большим возможностям и, конечно, испытаниям. Научишься сам о себе заботиться, готовить, стирать, убираться, ходить в магазин, экономить деньги. Самое главное, учись хорошо, не пропускай лекции, вовремя делай контрольные работы и сдавай все зачёты и экзамены.

– Конечно, тётя Надя, безусловно буду стараться. У меня есть на кого равняться. Думаю, что не подведу. Буду учиться также как Оля и Андрей,– ответил Миша.

– Все проходили этот путь: и общежитие, и безденежье и неустроенность быта. Ничего страшного. Всё это пройдёт. Уху варить научил я вас со Степаном,– засмеялся Саша, – а всё остальное делать научитесь сами.

– Я сейчас подумала, что когда – то точно также мы провожали Олю и Андрея в Москву, а Миша был совсем маленький. Как летит время! Всё проходит, всё течёт, как в реке вода, – вспомнила Надя и сказала то, что не решилась сказать Вера. – Друзей найди там себе хороших, Миша, чтобы было с кем поделиться, кому тебя поддержать.Хорошо?

– Да, обязательно,тётя Надя,– ответил Миша.

Надя повернулась к Вере и добавила:

– Московским нашим, с кем из них успеете встретиться, передавай большой привет от меня. Люду особенно поцелуй за меня и в гости к нам приглашай, хорошо?

Поезд уже пыхтел, протягивая свои длинные вагоны вдоль платформы. Надя помогла занести вещи в купе, помахала рукой, стоя у окна на прощание, и пошла по перрону вместе с набирающим ход поездом. Наде надо было заехать ещё в Министерство здравоохранения, подписать бумаги на поставку нового оборудования для городской стоматологической поликлиники, о чём её накануне, зная, что она поедет в Уфу попросила заведующая.

В купе, которое они заняли втроём, зашёл ещё один молодой человек, вежливо поздоровался и занял верхнюю полку. Для Веры Москва была с детства почти родным городом. Впервые её повезли родители в Брянскую область, к дедушке и бабушке, родителям её мамы в пол года. С тех пор, почти каждый год Вера, Надя, мама и папа все вместе ездили через Москву на родину её мамы. Маленькая Вера всегда с нетерпением ждала этих поездок. Всей семьёй они на несколько дней останавливались в Москве. Дни, проведённые в Москве, оставляли у Веры и Нади впечатления на целый год. И этот поезд, и это купе ей были знакомы с самого детства. Как любила Вера с детства это купе! Этот тесный маленький их семейный мирок, который на один день умещался всего на нескольких метрах маленького купе. Вера с мамой занимали нижние полки, а Надя и папа ехали до Москвы наверху. Фирменный поезд «Уфа – Москва» № 39 с изображением памятника Салавату Юлаеву на белых накрахмаленных занавесках, ковровая дорожка в коридоре и там же откидные мягкие сиденья. Проводница приносила чай, который наливали в тонкие стаканы, вставленные в железные подстаканники, а потом эти стаканы пустые какое – то время дребезжали на столе под стук вагонных колёс. И обязательно сахар – рафинад к чаю – два кубика в упаковке, на которой был изображён поезд. Рядом со стаканами на столе дожидались своей очереди полные стеклянные бутылки с лимонадом «Дюшес» или «Буратино». Около бутылок с лимонадом лежала пачка печенья, в розовой советской упаковке с ягодками на ней и с надписью по диагонали «Земляничное» и кулёк с конфетами – ирисками «Кис – кис», карамелью «Барбарис», «Снежок» и «Гусиные лапки». Сколько этих кульков в советское время сделали ловкие руки продавцов! Быстро, одним лёгким движением, они обёртывали лист бумаги вокруг своей ладошки, защипывали самый кончик кулька и также быстро загибали верх кулька пальцами одной руки, после того, как взвесили уже печенье и пряники, конфеты и мармелад, сахар или сушки. Обедали и ужинали, конечно, в купе все вместе. На столе, на белой лощёной бумаге лежали кусочки обжаренной курочки, разрезанные вдоль свежие огурчики, посыпанные солью, отварные яички, обжаренная картошечка, посыпанная зелёным укропчиком, чёрный хлеб, порезанный на ровные ломтики, тонко нарезанное копчёное сало, зелёный лучок. И пирожки. Обязательно мамины пышные пирожки с картошкой, капустой и творогом. Приятный запах, исходящий от этих яств, заполнял всё купе вкусным ароматом. И в тот момент казалось, что нет на свете вкуснее еды, приготовленной мамиными заботливыми руками, в этом маленьком уютном купе с окошком, за котором пробегали станции, поля, леса, сёла, деревеньки и города.