Когда они расставались, Сергей и Настя нерешительно замялись.
– Что мнетесь? Сказать что-то хотите? – иронично спросила их Мария.
Первой взяла слово Настя:
– Мария Александровна, вы столько сделали для нас!.. – она оглянулась на Сергея. – Возьмите половину от тех денег, что будут у нас на счете в Швейцарии! Это же сумасшедшие деньги! Нам такие суммы и не снились! Нам и половины хватит!
– Да-да, Мария Александровна, возьмите, пожалуйста! – поддакнул Сергей.
Мария, внезапно ставшая какой-то простой и домашней, с улыбкой ответила:
– Дети-дети! Вы ничего не поняли… Мне ничего не надо! У меня все, что нужно, есть. А на вас у нас большие виды! Так, что деньги вам еще понадобятся…
После этих слов она повернула ключ зажигания и, плавно тронувшись с места, ее автомобиль скрылся в предрассветной мгле.
Похоже, от денег она отказалась искренне. Но и не предложить ничего Сергей и Настя не могли. Она столько сделала им за последние несколько дней, что они по-другому просто поступить не могли!
Засыпая, Сергей вспомнил странную ее фразу, на которую они вначале и внимания не обратили: «На вас у нас большие виды…» «Какие виды? У кого – „у нас“? И вообще, чтобы это все значило, черт возьми!» – немножко запоздалый вопрос растворился в обволакивающем тумане крепкого сна…
После бессонной ночи они спали совсем недолго – часа три-четыре. Дневной свет, поникая сквозь веки, настойчиво изгонял остатки сна. Появлялась мысль, что, лежи – не лежи, а вставать надо.
Сергей угрюмо опустил ноги на пол и босиком прошлепал в туалет. Определенная доля разбитости чувствовалась во всем теле. И его это несколько удивляло, так как был спортивным крепким мужиком, и ранее любая усталость преодолевалась легко. Он остановился у зеркала и не узнал себя – чуть припухлые веки и красные от недосыпания глаза делали его старше…
– Это от нервного напряжения, – неожиданно послышался голос Насти.
Она, при оценке его ощущений, как всегда, попала в точку. Действительно, недостаток информации и неясность их положения при общении с коллекционером отняли много сил. Пожалуй, надо как-то спокойнее реагировать на все новое и неожиданное. Но для этого, конечно, надо обладать, по крайней мере, достаточной информацией или отработанной манерой поведения. У них еще не было ни того, ни другого. Да и как будешь спокоен, если обстановка в таинственной трехэтажке наэлектризована была так, что с глаз Марии при разговоре только лишь искры не слетали, так она сама была напряжена. Хорошо, что все обошлось, и обо всем договорились.
– Слушай, Настюха! – обратился Сергей к Насте. – Или мне приснилось, или Мария действительно говорила о каком-то инструктаже?
Настя на кровати вытянулась, как тростиночка, лицо от усталости было слегка бледнее обычного.
– Ты не ошибся, инструктаж будет…
– Ты понимаешь, что все-таки происходит? Что за возня вокруг нас? И кто такая, наконец, Мария?
– Мы же с тобой приняли ее условие довериться ей и пока ничего не спрашивать! – она закинула руку за голову. – Сережа, я не знаю точно, что происходит вокруг нас, но догадываюсь, да и ты, пожалуй, знаешь, о чем я догадываюсь. Я предлагаю, если хочешь – я такую необходимость просто чувствую – отдаться воле судьбы! Она нам выстлала пока не очень гладкий жизненный путь, но еще ни разу все-таки нас с тобой не бросила на распутье…. И вообще, тебе не кажется, что я что-то слишком расфилософствовалась?
Настя устало улыбнулась. И ее улыбка на бледном лице показалась Сергею чуть-чуть жалкой от усталости, и у него в груди прямо-таки защемило: еще с института она идет за ним, как ниточка за иголочкой, безропотно и преданно, ничего особенного не прося взамен, удовлетворяясь тем, что он просто есть в ее жизни! Ему иногда казалось, что и не муж и не жена они друг другу, а больше – верные друзья, понимающие все с полуслова.