Проводив Сергея в Москву, Настя прошлась по комнатам. Ее покоряло, что в доме все было подобрано с большим вкусом: и мебель из дуба, и светильники с хрустальными подвесками, и коллекция картин. Все смотрелось гармонично, естественно и, надо отдать должное, богато.

Особенно поражала тщательно подобранная библиотека. Авторы от древних греков до современных знаменитых писателей составляли ее основу. Тысячи книг говорили о большой образованности хозяина и его широких интересах, простиравшихся от античной истории до современного зодчества.

В тоже время несколько настораживало то, что нигде не было никаких фотографий и портретов. Хозяин вроде бы как был, и в тоже время никаких конкретных следов в доме не находилось, несмотря на все ее старания. Она не поленилась и просмотрела в секретере все ящики, но, ни одной фотографии, ни одного письма или другого какого-нибудь документа найти ей не удалось.

Ровные стопки писчей бумаги, карандаши, ручки, фотоальбомы с видами городов России аккуратно располагались в ящиках секретера. Всюду чувствовалась твердая рука: и в ровных стопках белья, и в порядке на кухне.

В тоже время, что кто-то здесь жил когда-нибудь, не ощущалось, да и запасов еды не было никаких. Если бы временами кто-то жил, то все равно что-нибудь да осталось бы: крупа, соль, сахар, наконец! Ничего! Казалось, дом построили, наполнили его мебелью, книгами, посудой и забыли на какое-то время.

Набродившись по комнатам, Настя остановилась посреди холла и, раскинув в стороны руки, мысленно спросила: «Дед, ты кто?!» Вот бы еще и ответ услышать на этот вопрос. Так что, выхода нет и в следующий вторник к Марии пойти придется обязательно. Только она, наверное, может что-нибудь пояснить.

Подойдя к полкам с книгами, бережно вытащила из среднего ряда прекрасное издание «Истории государства Российского» Ключевского, уселась в кресло-качалку, укрылась пуховым платком и углубилась в чтение. Не заметила, как накопившаяся за последние дни усталость потихоньку взяла свое: глаза закрылись и она уснула…

Разбудил ее резкий звонок в дверь. В отличие от своего обыкновения, Сергей позвонил резко и продолжительно. Она тут же поняла, что не все гладко было у него в поездке. Он вошел, вернее, влетел в дверь так, что Настя еле успела посторониться.

– Что, совсем плохо?

Его темно-серые глаза стали совсем темными:

– Москва меня уже начинает доставать!

И коротко, но в деталях, рассказал о поездке. С монетой получилось то, что они и предполагали – с ней лучше пока не высовываться. Пока не будут найдены другие надежные пути продажи – не надо ничего и предпринимать.

Что касается случая в метро, то Настя рассудила так:

– По-другому ты, конечно, поступить и не мог. Но, Сережа, в будущем тебе надо быть все-таки поосторожнее!

…Назавтра Сергей прямо с утра стал собираться в город.

– Ты куда? – спросила Настя.

– Пойду, попытаюсь здесь, в Балашихе, найти какую-нибудь работу. Сколько у нас денег осталось?

– Чуть больше двух тысяч, – ответила Настя.

Сергей понял, что, похоже, наступает время, когда действительно нужно браться за любую работу. Выбирать не позволяют обстоятельства, сложившиеся вокруг них.

Начал он с предприятий. Их в городе оказалось всего три, но инженеры нигде не нужны были. Острая необходимость имелась только в крановщиках, стропальщиках и токарях.

Посмотрев его диплом, женщина с отдела кадров одного из заводов посоветовала:

– Вам надо в Москве искать работу. Там столько авиационных предприятий, что, наверняка, что-нибудь найдете!

Сергей в душе соглашался, но решил, что пока все не проверит в Балашихе, в Москву не подастся. Он не мог оставить свою жену одну в незнакомом городе. Он уже знал, что работа в Москве будет занимать вместе с поездками часов по пятнадцать-семнадцать, а он так не хотел. Работа ради жизни должна быть, а не наоборот – жизнь ради работы. А иначе теряется сам смысл жизни.