Всё по-взрослому Юля Фло

– Вот это кринж! Сава, ты снимаешь? – орет один из моих одноклассников, закидывая мой рюкзак в мужской туалет.

Общий смех, обидные слова и толчки в спину сопровождают меня до тех пор, пока я не скрываюсь за углом коридора. Туда за мной никто не следует, потому что я прислоняюсь спиной к стене возле двери с табличкой «Учительская».

– Сейчас она нас сдаст!

– Да ну!

– Ква-ква? Да не сдаст она, сто пудово. Поноет немного, да и делов-то.

Я снова всхлипываю и утираю нос ладонью. Представляю, как выгляжу сейчас. Мне шестнадцать, а я стою и плачу в школьном коридоре. Даже в семь лет со мной такого не происходило, а последние полгода практически ежедневно. А всё из-за него. Из-за Эмиля Давлетаева. Я не знаю, почему он выбрал меня в качестве жертвы. Многие из нашего класса пришли из других школ, а вот с Эмилем мы учимся вместе с первого класса. И только в этом году он будто с цепи сорвался и возомнил себя королем этой гимназии. Хотя я догадываюсь почему. Его отец вот уже третий год мэр нашего небольшого городка. Видимо, звездная болезнь и пубертат совсем испортили мозги Эмиля.

– А ну разошлись! Придурки! Отвали, Мосин! – слышу я голос моей подруги Вики Блиновой.

– Эй, ты чего, блинчик? Это мужской туалет! К директору хочешь? – издевается кто-то из пацанов.

– Если только вместе с тобой! Мне можно, я слепая. Эй, Купина, подержи мои очки!

Я выглядываю из-за угла и наблюдаю за тем, как Блинова снимает свои очки в роговой оправе и отдает ей девчонке из десятого класса. Ну вот, теперь и десятиклассники стали свидетелями моего унижения. Хочется сбежать отсюда и никогда не возвращаться в эту школу.

Тем временем Вика смело заходит в мужской туалет, откуда слышится мат.

– Да у меня зрение минус восемь, я не вижу ничего! – оправдывается она в ответ на угрозы.

Пару секунд и она снова в коридоре, а в ее руках мой рюкзак. Я даже морщусь от отвращения к нему. Неизвестно, где именно он там валялся. Придется ходить с прошлогодним. Хорошо, что он еще целый и мама не дала его выкинуть.

– Эй, Давлетаев! Доволен? Не надоело еще? Как в детском саду! – отчитывает она главного организатора моей травли.

Парень сидит на подоконнике и медленно поворачивает голову в сторону Блиновой. На его лице читается только призрение к рыжеволосой девчонке, которая прожигает его взглядом. Но на удивление, он никогда не грубит ей, не обзывает, а лишь криво ухмыляется на ее отчитывания.

– Скучно что-то, пацаны. Валим. – произносит он хриплым голосом и легко соскакивает с подоконника.

Все девчонки из десятых и одиннадцатых классов провожают его томными взглядами. Он красавчик. И он знает, что половина школы сохнет по нему. Как же я его ненавижу!

Проходя мимо моего укрытия, Эмиль кидает на меня мимолетный взгляд. Его челюсти крепко сжаты, когда он пару секунд изучает мое заплаканное лицо.

– Эй, Ква-ква, до завтра! Подготовь новую порцию слез. – говорит один из приспешников Эмиля.

– Иди, в жопу, Мосин! – Блинова практически закрывает меня своим телом от бездушной компании.

– Ты что, курица слеп… – начинает верещать Мосин, но получает толчок в плечо от Давлетаева.

Когда наконец парни скрываются на лестнице, я снова всхлипываю.

– Ну всё, пошли, Ань. Говорила же тебе, подожди меня, а ты снова одна пошла в библиотеку. – укоризненно проговаривает Вика и берет меня за руку.

– Рюкзак не обоссан хоть? – я наконец могу говорить.

– Да он прямо у двери стоял. Но постирай его все равно. Там такая вонь в туалете у пацанов.

Я натянуто улыбаюсь подруге. Она одним движением руки поправляет очки на переносице и тащит меня в сторону библиотеки.

***

– Ну и? – Блинова толкает меня в плечо, когда мы возвращаемся вместе из школы домой.

Наши дома стоят рядом, поэтому мы всегда преодолеваем дорогу от школы до дома и наоборот вместе.

– Что и? – переспрашиваю я, толка подругу в ответ.

– Что у тебя там с Давлетаевым? Проходу тебе не даёт.

– Ты спрашивает об этом в сотый раз, Вик! – раздражённо отвечаю я, пиная жёлтую листву. – Я не знаю, что ему от меня нужно. Если бы знала, было-бы не так обидно.

– Блинова и Кваткина дуры! – орёт сосед Вики, восьмилетний Артём, пробегая мимо нас с рюкзаком за плечами.

– Вот расскажу все твоей матери, Тёмыч! – угрожает ему Вика.

Но мелкий засранец даже не оборачивается на ее слова.

– Ну ты подумай! Я к вам в класс пришла три года назад, ничего такого от Эмиля не замечала. А теперь он ведёт себя как… как…

– Последний козел? – подсказываю я.

– Ага, именно козёл! Ну это не меняет дела, Ань. Вспомни, что ты ему такого сделала,а?

– Блин, Вик!

– Я не блин!

– Ой, соррян, подруга! – смеюсь в ладошку.

– Ага, дал же бог нам с тобой фамилии. Даже не надо напрягаться, чтобы придумать кличку. – обиженно Бубнит Вика.

– Спасибо, что хоть не лягушкой меня обзывают.

– Это да.

Мы оба тяжело вздыхаем.

– Слушай, а может ты ему нравишься? – выдаёт совсем безумную мысль Блинова.

– Я? Эмилю? Не смеши меня, Вик! Он сохнет по Томиной из параллели.

– Ага, или она по нему. А почему нет? Ты красивая. Не то что я. Рыжее недоразумение. Да ещё и в очках с линзами с толщиной в палец.

– Не говори ерунды, мой сладкий блинчик.

– Кваааааа. – дразнит меня Вика.

Мы обе смеёмся. Все же ей всегда удаётся поднять мне настроение. Если бы не она, я даже не знаю, как ходила бы в школу и терпела все нападки Эмиля и его компашки.

– А пойдём купим кофе, а? Погода такая, просто шик, и уроки делать не надо. Завтра выходные. – предлагаю я, когда мы практически подходим к нашим домам.

– А давай! Может и в кино?

– Если что-то интересное, то я за!

В этот момент на телефон Вики прилетает сообщение. Она выуживает смартфон с треснутым экраном из кармана джинсовки.

– Ого, чат класса переполнен сообщениями! Дурацкий телефон, когда хочет тогда и оживает. Что там опять?

Мы тормозим на перекрёстке, ожидая смены цвета светофора. В это время Вика листает сообщения.

– Вот это новости, Ань!

– Что там?

– Давлетаев учится с нами следующую неделю и уезжает жить с родителями в Москву.

Новость о том, что Эмиль скоро перестанет присутствовать в моей жизни, я приняла как-то странно. С одной стороны это меня радует, а с другой…я не понимаю, что чувствую по этому поводу.

Гимназия гудит. Ходит много разных слухов про отъезд Эмиля. Кто-то говорит, что уезжает он не в Москву, а в Казань, на родину отца. Кто-то уверяет, что никуда он не уедет, просто кто-то пускает сплетни.

– Томина рыдала в туалете. Представляешь? – произносит иронично Вика, когда мы стоим с ней в столовой, ожидая своей очереди на раздаче.

– Не представляю. – бубню я, продвигая свой поднос дальше.

Мне уже надоело слушать об Эмиле. Всю чёртову неделю в коридорах только и разговоров, что о семье Давлетаевых. А уж про слезы Томиной мне вообще не интересно. Я помню, как часто она смеялась над моими слезами, когда её обожаемый Эмиль доводил меня до них.

– Сегодня наш класс идёт в «Точку». Типа прощальные посиделки для Эмиля. Ты как? Идём?

В ответ на вопрос Блиновой я одариваю её таким взглядом, что она даже икает.

– Поняла. Наитупейший вопрос.

– Если хочешь, иди. Но я точно там не появлюсь.

Я забираю свою тарелку с котлетой и картофельным пюре, рассчитываюсь и иду к свободному столу. Вика семенит за мной, с тем же набором еды на подносе.

– Да мне тоже там делать нечего. И вообще, доклад по истории ещё готовить.

Моя подруга поправляет очки указательным пальцем, когда усаживается, напротив меня.

– О чем планируешь рассказывать?

У меня даже поднимается настроения от того, что мы можем сменить тему.

– Я ещё на распутье. О, смотри, Томина. Ну не фига себе, она выглядит, как мой батя после суток запоя.

Вика смеется в ладошку, а я оборачиваюсь так, чтобы никто не понял, что я хочу просто попялиться на Томину.

Она реально заревана. Подруги усаживает её за самый дальний стол, а сами спешат к раздаче. Сейчас мне её почему-то жаль. Видимо, отъезд Эмиля на самое деле причиняет ей сильную боль. Интересно, какого это любить такого, как Эмиль? Целовать его? И почему меня вдруг не стошнило от этой мысли? Вместо этого перед глазами сразу же появляются полные губы Эмиля. Его широкий нос, чёрные глаза и его кривая ухмылка. Кажется именно от этой его фирменной улыбочки девочки сходили с ума.

Однажды, в третьем классе мы с ним вместе возвращались домой. Хотя на самом деле я плелась за ним, мы и тогда не были особыми друзьями. Нам просто нужно было идти в одну и ту же сторону, так как дом, где находится квартира семьи Давлетаевых находится напротив моего дома. В какой-то момент из двора, мимо которого мы проходили выскочила собака, которая очень сильно напугала меня своим лаем.

Я даже взвизгнула и встала, как вкопанная, глядя на черного, клыкастого зверя, который норовил ухватить меня за штанину.

– А ну пошла отсюда! Пошла! – уверенный голос Эмиля заставил меня перестать бояться собаки.

Он размахивал рюкзаком и встал между мной и агрессивным животным. Собака отступила, но все ещё лаяла на нас из-за угла дома.

– Ну что встала, Кваткина? Идём! Пока этот зверюга нас не съел. – с улыбкой проговорил Эмиль и дёрнул меня за рукав куртки.

Я робко улыбнулась в ответ и мы, плечом к плечу, пошагали в наш двор.

Тогда я и подумает не могла, что этот мальчик зачем-то начнёт издеваться надо мной.