– Ого!

Агата так удивилась, что я предложил:

– Хочешь, я тебя сфотографирую?

– Конечно! – обрадовалась она. – Смотри! А что тут написано? – Она указала на корпус, где виднелись серебристые буквы.

– Carpe diem, – произнес я медленно. – Латынь. «Лови мгновение».

– Красиво… – вздохнула Агата. – Что за поэма? Ничего о ней не слышала.

– Не важно, – отмахнулся я и кивнул в сторону окна. Там было больше всего света. – Встань там. А я щелкну.

Агата встала, куда я показывал, и широко улыбнулась, позируя.

– На счет три, – сказал я и приблизил глаз к видоискателю.

– Что вы тут делаете? – Коготок от негодования выгнул спину дугой. – С ума сошли?! Немедленно возвращайтесь вниз, пока госпожа Верховная ведьма не узнала, что вы здесь были!

– Когги, не нуди, – позвала его Агата. – Артур меня стофо… сграфирует, и мы уйдем. Хочешь, мы и тебя стофо… Короче, я могу взять тебя на руки…

– Какой я тебе Когги? – возмутился Коготок. – Вы что, меня не слышите?! Немедленно возвращайтесь в гостиную!

– Всего одно фото, – сказал я. – Считай, что мы с Агатой решили устроить костюмированную вечеринку. Без фотографий никак нельзя.

И не обращая внимания на возмущенного Коготка, я нажал на кнопку спуска.

Чердак озарила вспышка и через несколько секунд карточка из плотной бумаги с жужжанием выехала из щели внизу фотоаппарата.

– Покажи! – потребовала Агата, подходя ко мне.

– Надо подождать, когда картинка проявится, – улыбнулся я, поднимая на нее глаза.

Мы еще никогда не стояли так близко. Я сглотнул, увидев, что на щеках Агаты расцветает легкий румянец.

– Тут везде паутина, – прошептала она, отводя рукой в сторону тонкую серебристую сеть. – И, кажется, паук…

Я замер, но не от страха, а от такой неожиданной близости. Что-то между нами происходило. Что-то необычное…

– Мр-мяу! Вы закончили? Идем! – возмущался Коготок, но мы его не слушали.

Я не отрываясь смотрел в изумрудные глаза Агаты и ничего не мог с собой поделать. В горле пересохло.

– Агата, я… – сорвалось с моих губ.

– Артур, паук сейчас залезет тебе в ухо! – изменилась она в лице, и я отчаянно замахал руками, пытаясь стряхнуть насекомое.

– Где? Где он?!

Снимок я уронил, но сейчас мне было не до него.

– Уже все, – успокоила меня Агата. – Ты его смахнул.

– Ты уверена? – спросил я, но она не ответила.

Ее внимание было приковано к лежавшему на полу снимку Она наклонилась, чтобы поднять его. Коготок зашипел, но она взмахнула рукой, призывая к молчанию.

– Это еще что такое? – сказала она, протягивая мне снимок.

На бледно-тусклой картинке была запечатлена Агата. Она широко улыбалась… а за ее спиной на фоне распахнутого окна отчетливо проступала фигура со страшным землистым лицом. Какая-то Старуха жутко скалила желтые гнилые зубы. Изорванное платье лохмотьями висело на ее костлявом теле. Но страшнее всего было то, что она тянула к нам руки с длинными острыми когтями… Ее волосы развевались белым облаком, будто она застыла в прыжке.

– Ее вы тоже на вечеринку позвали, мр-мяу? – испуганно спросил Коготок, и мы с Агатой, не сговариваясь, обернулись.

Как и на снимке, на фоне окна застыла старуха. Ее жуткий взгляд был прикован к нам с Агатой.

Несколько мгновений ничего не происходило. Мы застыли на месте, не в силах даже сделать шаг. Белая дама принюхивалась, будто почуяла знакомый запах. А затем блаженно улыбнулась и медленно проговорила:

– Выпустили… свобода…

Слова вспороли воздух, Агата вскрикнула, схватила меня за руку… В любой другой ситуации я бы начал умирать от смущения, но сейчас на это не было времени.

– Я знаю, кто вы, – тихо проговорила Агата. – Банши, верно? Вестница смерти?