– Ну, так написано в протоколе.

– То есть то, что похоже на несчастный случай, – сухо и почти недовольно проговорил Аксель.

Туттон, кажется, понял. И заглянул в документы.

– В 1986 году, когда Анне было двадцать восемь, умирает ее брат. Он увлекался альпинизмом.

– Дай-ка угадаю, – улыбнулся Грин.

– Да. Остался на Эвересте. А потом… Я нашел документы об аварии с участием Перо. Но Анна выжила. А потом…

– А потом подписала контракт и уехала в армию. В секретную группу. И Кукловод потерял след.

В кабинете повисла тишина.

– Это истребление, – негромко произнес Грин, глядя в никуда. – Он вырезает семьи. И ему плевать на время.

Нику стало не по себе. Неужели он, его жена, дети – все под угрозой? До сих пор? Ему казалось, они в безопасности, казалось, что самое страшное позади. Но после слов Грина волосы на загривке встали дыбом.

Он никогда еще не позволял себе так тупо ошибаться. Грин резко встал.

– Позвоню одному человечку, – сообщил он, принявшись мерить кабинет шагами. Хромота не прошла, но бывший детектив, кажется, ее не замечал. А Туттон ошеломленно молчал, прикованный к креслу новой реальностью, от которой так старался убежать. – Нам нужно больше данных. По меньшей мере теперь мы понимаем, что искать, – продолжил Аксель. – Кажется, пришла пора снова пообщаться с доктором Арнольдом Нахманом и получить максимальное количество доступных документов из Спутника-7.

– Он не даст.

Грин едко улыбнулся.

– Мне – нет. Но я знаю кое-кого, кому он не сможет отказать.

8,5 месяцев после аварии

– Уверена?

Рука Теодоры с перьевой ручкой, зажатой меж слегка вздрагивающих от напряжения пальцев, замерла над документом. Мисс Рихтер положила «Паркер» на стол и посмотрела на Эллу Уильямс. Любовница отца за этот месяц поразительным образом вошла в ее жизнь. Может, это последствие тоски по рано умершей матери, а может, попытка снова поладить с отцом, который казался счастливым впервые за много лет.

– Мы это уже обсуждали, – улыбнулась Тео и снова взяла ручку. – Уверена.

– Что ты будешь делать, не работая по шестнадцать часов в день?

О, она прекрасно знала, что будет делать. К тому же кое-что для души Теодора себе оставила. Размашистая подпись появилась на документе. Теодора подписывала лист за листом. Юрист проверял полноту заполнения и складывал бумаги в папку. Дороги назад не было. Нет, Тео не жалела. Или жалела? Почему самое сложное решение всегда касается личного? Строить бизнес легко. Чувствовать себя несчастной – легко. Доказывать всему свету, что она может, – тоже легко. Хотя на самом деле, конечно же, это адский труд.

Но нет ничего сложнее, чем необходимость развернуться лицом к самой себе, протянуть самой себе руку и наконец прислушаться к истинным желаниям. Осознать их она смогла с помощью Акселя. Хотя он, наверное, никогда об этом не узнает, а она не наберется смелости сказать, что он буквально вдохнул в нее жизнь.

– Вот и все, – с задумчивой улыбкой произнесла Теодора и почувствовала, как теплые руки Эллы обнимают ее за плечи.

– Твой отец будет в ярости.

Тео горько усмехнулась.

– Но вы же на моей стороне?

Юрист убедился, что с бумагами все в порядке, и удалился, оставив женщин наедине в вип-комнате ресторана, который с этого мгновения больше Тео не принадлежал. Равно как и 90 % бизнес-мощностей, построенных ею с момента возвращения в Треверберг. Она оставила себе клуб, где выступала когда-то Авирона. И один отель, в который наняла управляющего.

На вопрос Элла не ответила. Она взяла мундштук, маленькую сигариллу и элегантно закурила, распространяя вокруг себя вишневый дым. Теодора даже не поморщилась. Теперь, когда подготовка документов завершилась подписанием договора купли-продажи, она еще не могла понять, что чувствует.