Николас уже две недели занимался документами.

Он заявил, что в таких вопросах спешка неуместна, выбил себе право работать на дому, заперся в кабинете и не пускал к себе даже жену. Лиза Туттон, урожденная Элингтон, очаровательная жена Ника, встретила профайлера на пороге. Марк позволил себе вежливую улыбку, с благодарностью кивнул в ответ на приглашение войти и аккуратно поставил мокрый зонт на специальную подставку.

– Доктор Карлин, – мелодичным голосом произнесла Лиза. – Какой сюрприз. Не думала, что увижу на пороге своего дома светило профайлинга.

Эта роскошная женщина с идеальной осанкой и прической, которая выглядела так, будто ее только что укладывал лучший мастер Треверберга, казалась львицей, готовой защищать свою семью до последнего вздоха. Марк, глядя на нее сверху вниз, улыбнулся самой открытой из имеющихся в арсенале улыбок.

– Мне необходимо переговорить с Ником.

– Муж работает.

– Именно поэтому мне необходимо с ним поговорить. И заодно познакомиться.

Она сдержанно кивнула и шагнула в сторону, позволяя профайлеру наконец войти в дом. Он услышал детские голоса и на мгновение замер, оглушенный, но быстро взял себя в руки. У Ника трое детей. Карлин прекрасно знал об этом. Но почему-то оказался не готов к такому столкновению с чужой семьей. Несмотря на то, что Марк нашел свою тихую гавань в браке с Аурелией Баррон, женщиной, от которой он был вынужден уйти двадцать лет назад и к которой вернулся, лишившись всего, в этой гавани не звучал детский смех. И неизвестно, изменится это когда-нибудь или нет.

После потери сына Марк не считал себя в праве давать кому-то жизнь, если не может гарантировать его безопасность. А о какой безопасности может идти речь с учетом их с женой работы?

– Доктор Карлин. – Голос Лизы заставил его вынырнуть из неприятных мыслей. – Кабинет Николаса на втором этаже. Я принесу вам кофе. Или, может быть, чай?

– Кофе. Пожалуйста. Черный, без сахара.

Женщина кивнула. Ее благородного лица коснулась дежурная улыбка, не затронув глаза. Марк задержал на ней взгляд. Интересно, состояние миссис Туттон связано с тем, что они вынуждены скрываться от убийцы в чужом доме или с чем-то еще? Она выглядела не испуганной, скорее усталой, даже изможденной.

А как бы в подобной ситуации чувствовал себя он сам?

Марк взлетел по лестнице, безошибочно определив, в какую сторону двигаться на втором этаже, и постучал в тяжелую дубовую дверь. Агентство не поскупилось, выделяя Туттонам особняк.

– Да? Лиза, я работаю. – Голос Ника звучал приглушенно и устало.

Марк толкнул дверь, шагнул за порог.

– Я не Лиза, но я пришел, чтобы познакомиться и присоединиться к процессу.

Туттон поднял тяжелый взгляд от документов, которые изучал, и уставился на гостя с немым изумлением. Николас выглядел на свой возраст, но это необыкновенным образом ему шло. В каштановых волосах почти не было седины, карие глаза смотрели цепко, внимательно. Привычно-холодный взгляд, свойственный криминалистам и несчастным детям, которые и в сорок в глубине души остаются детьми.

– Интересно, – выдал Николас, привычным жестом закрыл папку с документами и положил ладонь сверху.

– Доктор Марк Элиран Карлин, профайлер. Консультант в вашем деле. Уровень доступа четвертый, такой же, как у вас.

– Знал бы я, что это означает, – буркнул Туттон и наконец соизволил встать.

Они пожали друг другу руки, и Ник предложил гостю сесть. А еще через мгновение в кабинет вошла Лиза, ловко удерживая поднос с напитками на одной руке. Взгляд, которым ее наградил Ник, было сложно с чем-то перепутать. Благодарность, глубина, чувство, гордость, нежность. Смешалось все, все оттенки, которые способен испытывать мужчина по отношению к любимой женщине. К женщине, которая его спасла.