Невозможно объяснить, почему фильм относится к тому или иному жанру, не выдав некоторые элементы сюжета: неожиданное развитие событий, неожиданное откровение об истории персонажа, появление в сюжете нового героя, вносящее полную путаницу, и даже внезапная смерть главного героя. Мы постарались свести к минимуму раскрытие важных сюжетных поворотов. Но будут и спойлеры, когда мы посчитаем, что упоминание сюжетных моментов необходимо для объяснения чего-то важного о том, как устроен фильм. Мы делаем это с уверенностью, что спойлер не уменьшит вашего удовольствия от фильма, когда вы его посмотрите. Более того, он может его увеличить, поскольку вы будете переживать развитие сюжета с новым пониманием, которое принесет каждая глава нашей книги.

Запаслись попкорном? Мы начинаем!

У Эдварда Мейбриджа (1830–1904) была проблема, и не только в том, чтобы понять, как он хотел бы написать свое имя – он несколько раз менял его, играя с архаичными вариантами написания. Он эмигрировал из Англии в Соединенные Штаты в возрасте двадцати лет и добился некоторого успеха в качестве книготорговца, прежде чем серьезная травма головы, полученная в аварии дилижанса, изменила ход его жизни.

Мейбридж вернулся в Англию, чтобы восстановиться и заняться фотографией. Он освоил новый для своего времени мокрый коллодионный процесс[1], позволявший проявлять пленку в фотолаборатории сразу после съемки. Такая оперативность сделала фотографию гораздо более динамичной, позволив заменить ею дагерротип[2], который был сложен в производстве и легко повреждался. Новый процесс был стремительным и захватывающим – сделай фотографию, и через день ты сможешь держать ее в руках. Скорость и способность улавливать движение будоражили воображение Мейбриджа.

Технически подкованный, он занимался усовершенствованием метода проявки пленки и работал над более быстрыми затворами для фотоаппаратов. Оба усовершенствования позволили бы делать снимки без необходимости стоять или сидеть неподвижно во время длительной экспозиции, что было характерно для фотографии на тот момент. Поправив здоровье и снова встав на ноги, Мейбридж переехал в Сан-Франциско и открыл успешный фотобизнес. Вскоре он заключил контракты с правительством США на документальную съемку Аляски и долины Йосемити в Калифорнии. Это привело его к встрече с Леландом Стэнфордом и поставило перед решением трудной задачи.

Стэнфорд был бывшим губернатором Калифорнии, сенатором и основателем Стэнфордского университета. Богатый промышленник, он также был президентом Центральной и Южной тихоокеанских железных дорог. Скаковые лошади были его хобби и страстью. Он нанял Мейбриджа, чтобы тот задокументировал их аллюры. Ему было интересно выяснить, все ли все четыре копыта отрываются от земли одновременно при беге рысью или галопом. Этого не было видно невооруженным глазом, настолько стремительно лошади ударяли копытами по дерну во время скачки. Однако относительно новая технология и усовершенствования Мейбриджа могли бы стать документальным подтверждением ответа. Результаты первых попыток Мейбриджа сфотографировать это в 1873 году были размытыми и неубедительными. Но Стэнфорд был заинтригован. После некоторых «отвлечений» в личной жизни Мейбриджа (он убил любовника своей жены, выстрелив в него в упор из револьвера, а затем был признан невиновным в «оправданном убийстве»), он вернулся к решению проблемы – как четко сфотографировать лошадь в движении. Решение пришло в 1878 году, после повышения чувствительности пленочной эмульсии и резкого увеличения скорости затвора. Мейбридж установил серию из двенадцати камер вдоль гоночной трассы, с растяжками, предназначенными для поочередного открытия затвора каждой камеры.