Помимо кухонной утвари в крошечном помещении втискивались ещё только высокий круглый стол и два барных стула. На один взгромоздился Шеро, огляделся и выдал:

– Уютно тут у тебя!

Джеймс промолчал, занятый кофемолкой и мысленным выбором рецептуры. Он не считал кухню особо уютной. И он находил цветовое сочетание омерзительным. Никто! Ни один человек в здравом уме и твёрдой памяти не станет красить стены в ярко-салатовый цвет и выбирать оранжевые стулья. Остальная мебель из метапласта под тёмное дерево положение не спасала.

– Серьёзно, – продолжил Шеро, болтая ногами как мальчишка, – это мило и по-домашнему. Как будто, знаешь, тут вокруг не древняя Англия. Мне нравится! Да я влюблён в твою кухню!

С кориандром, перцем чили и щепоткой муската. Джеймс выбрал именно этот рецепт и сосредоточился на том, чтобы соблюсти пропорции. Варить кофе совершенно несложно. Всё, что требуется, это положить ингредиенты в нужной пропорции, залить чистой, но ни в коем случае не дистиллированной водой, поставить на режим медленного нагревания на плиту и не трогать. Не мешать, не бултыхать, не совать нос. Просто отъебаться на пару минут. Потом, когда поднимется пенка, снять с плиты, подождать немного – поставить обратно. Повторить два раза. Разлить по чашкам.

Тем не менее, Джеймс постарался сделать вид, что очень занят, потому что иначе пришлось бы обернуться к Шеро и вести с ним диалог.

Повернуться всё равно пришлось – с чашкой. На кухне их было всего три, разных. Шеро досталась белая в синий мелкий цветочек. Хряпнув разом чуть ли не половину, Шеро застонал, замычал – но, как оказалось, не потому что ошпарил язык. А потому что:

– Восторг! Приятель, ты гений, это лучший кофе за последние несколько месяцев! Это просто…

Джеймс глотнул совсем немного, не столько ради вкуса, сколько для бодрости. Ничего особенного.

– Слушай, мистер Джеймс Оливер, – вдруг очень серьёзно, без капли веселья, восторга, самодовольства или ещё чего-то такого в голосе произнёс Шеро, – присоединяйся ко мне. Мой корабль, она оборудована под двоих пилотов. Полетим вместе. Я не боюсь пиратов, мы с ними разделаемся, плёвое дело. Но потом… Мне нужен помощник в поисках. Я уже не могу искать один, это слишком… Ты понимаешь? Точно понимаешь! Если ты ко мне присоединишься… – он перевёл дух, посмотрел Джеймсу в глаза и широко улыбнулся.

Джеймс подумал о том, чтобы уебать ему по лицу, желательно, по зубам. И пусть они поскачут по тёмной кухоньке белыми в розовых разводах камешками, морской галькой с берегов Старой Доброй.

Он не шелохнулся. Даже рука с кофе не задрожала.

– Благодарю вас за приглашение, Шеро-сан. Полагаю, в колонизированной Вселенной можно найти множество людей, которые будут рады воспользоваться вашим приглашением. Меня оно не интересует. Если вы не возражаете…

Похоже, он возражал. Поставив недопитую чашку на столик, он повернулся к Джеймсу, спрыгнул со стула и запрокинул голову вверх.

– Почему нет?

Он выглядел как человек, который реально не понимает. И в этом, кажется, заключалась главная проблема.

– Меня устраивает эта работа и я не испытываю ни малейшего желания…

– Брехня, – отбил он. – Ты врёшь, Джеймс Оливер, притом бездарно. Ты бы не вышел из Академии, если бы не испытывал желания исследовать космос. Просто не доучился бы. У нас это встроено в нервную систему, в мозг, в реакции.

– Вы не знаете меня, – ровно, даже безмятежно сказал Джеймс, выстраивая в уме длинную многоступенчатую матерную конструкцию, начинающуюся с «пиздоблядский» и пока, к счастью, не закончившуюся. – Вы не можете судить о моих мотивациях и реакциях. Меня полностью устраивает нынешняя работа, и я не намерен её менять. Если это всё…