– Не знаю, но я видел пару раз такое, – Генри передал девушки новую сигарету и дал зажигалку, чтобы она прикурила. – Нам надо сообщить сержанту.

– Нам нельзя.

– Слушай, это не то, с чем мы сможем ей помочь.

– Я понимаю, понимаю. Черт, – Эмили не могла найти слов, чтобы возразить решению Генри, но она понимала, что это не вариант и надо что-то сказать. – Скажем и что дальше? Ее же не вернут домой. Да и кто ее лечить будет? Пулю в лоб и все их лечение.

– Если это выйдет из-под контро…

– Тогда я сообщу лично, – тут же перебила Эмили.

Обед, как и свободное время закончились, о чем сообщили солдаты в столовой. Элис, сидевшая все это прямо и смотря куда-то вдаль, словно робот, поднялась и отнесла пустой поднос. Итан следовал за ней, пока не встретился со знакомыми. Генри и Эмили шепотом рассказали об их разговоре, вводя его в курс дела. Тем временем добровольцы отправлялись на вечернюю полосу препятствий. У каждого на плече висела винтовка, что теперь станет их спутником на всю оставшуюся жизнь.

Все время, проведенное на полосе препятствий, Эмили, Генри и Итан не сводили глаз с сержанта и Элис, надеясь, что тот не заметит изменения в девушке. Они даже старались вести себя неаккуратно, заваливать простые упражнения, лишь для того, чтобы Мясников большую часть времени был отвлечен. У них это получилось, как им показалось. По виду Элис сложно было сказать, что с ней что-то не так, она выполняла упражнения, старалась изо всех сил. На крик сержанта, всегда отвечала тут же, но ее взгляд, сильно отличался от обычного.

Вскоре уставшие и вымотанные добровольцы вернулись в казарму. На четвертый день солдат, присматривающих за ними, осталось всего пятеро. К ним уже все привыкли и мало обращали на них внимание. Даже сейчас, когда Эмили смотрела за тем, что делала ее подруга. Элис медленно сняла свой АК-314К с плеча и поставила в открытый ящик. То, что произошло после, для Эмили стало настоящим шоком, разрядом тока, прошедшего по всему ее телу. Элис закричала, закричала так, словно ее раздирали на куски.

Она видела перед собой множество трупов, израненных, сваленных в кучу на огромном костре. Видела, как множество их глаз смотрели точно на нее. Слышала крик, раздавшийся в округе, – «Живее, у нас много работы!» Слышала где-то вдалеке стрекот пулемета. Непрекращающийся. Словно поставленный на повтор. Слышала позади себя взрывы снарядов, что взрывались, разнося жилую постройку на части. Грохот, всеобъемлющий грохот падающих стен, разбивающиеся вдребезги, словно стекло. Видела, как солдаты в военной униформе стаскивали людей в иной форме к костру, бросая их как поленья. Слышала крик матери и плач ребенка, пробирающие до самых костей. К Элис двигалась фигура, державшая перед собой автомат. АК-314. Словно гром раздался щелчок предохранителя. Солдат медленно начал направлять оружие в ее сторону.

– НЕ-Е-ЕТ! НЕ НАДО! НЕ СТРЕЛЯЙТЕ! – ужасный крик, нечеловеческий, вырывался изо рта Элис.

Добровольцы, находившиеся в спальном помещении, замерли, абсолютно не понимая, что происходит. Эмили под крик, быстро закрыла шкаф, убирая автомат из виду. Элис все еще продолжала кричать, сваливаясь на пол, начиная отползать назад, словно отчего-то. По ее щекам начали бежать слезы, непрекращающимся ручьем. Один из солдат подбежал к ней, когда крик сержанта, влетевшего в спальню, звучал с такой же силой.

– Что, мать вашу, происходит?! – ему хватило двух секунд, чтобы принять быстрое и самое действенное решение. Сержант подбежал к Элис и, схватив ее за шиворот, потянул за собой, оставляя всех новобранцев наедине с их потрясением. – Солдат, принеси ее винтовку! – крикнул Мясников, захлопывая дверь в свой кабинет.