– Ты с кем разговариваешь? – тихо спросила Маргарита, бросив взгляд в сторону окна, и устало посмотрела на подругу.

– Да так, – Людмила кивнула на лавочку, где сидели дочери, и печально засмеялась. – Девчонки там внизу планируют будущее, а я им слегка подсказала, что всё у них будет.

– Конечно, будет! – Маргарита мягко коснулась руки подруги, пытаясь улыбнуться, но улыбка получилась напряжённой и почти принуждённой. – У вас всё будет хорошо, не сомневайся! Я верю, что боль рано или поздно утихнет, и ты справишься. У тебя такие замечательные дочери, они помогут тебе пережить всё это.

– Да, мои дети – это моё богатство, моя сила, – тихо кивнула Людмила, направившись к дивану. – Главное сейчас – настроиться и жить дальше. Учиться жить по-другому, без Вити.

– Правильно, нужно жить дальше! – произнесла Маргарита, будто пытаясь добавить хоть каплю уверенности. – Я сердцем чувствую, что у вас всё обязательно наладится! Ты сильная, справишься. Я в тебе уверена.

Людмила кивнула в ответ, приглашая подругу сесть рядом на диван. Та аккуратно сняла фартук и села, вздохнув так, будто тяжесть этого мира давила и на её плечи, тоже перегруженные заботами и переживаниями. Казалось, она не могла ни отдохнуть, ни справиться со своими мыслями.

Людмила и Маргарита дружили очень давно. Рита, несмотря на свой жизнерадостный характер, знала много горя: её брак распался из-за интриг свекрови, сына спасти не удалось, а после, когда жизнь вроде наладилась, она случайно встретила, как ей казалось, любящего человека, но всё кончилось также болезненно. Позже родились двойняшки – мальчики, которых она растила одна, не отчаиваясь и пытаясь найти свой путь к счастью. Для Людмилы подруга стала настоящей опорой во многих вопросах, особенно жизненных. Но когда речь заходила о снах и странных мистических переживаниях, Маргарита пугалась, как ребёнок, и признавалась, что ей непросто было слышать такие вещи.

– Я вчера во сне видела маму, она как будто просила меня не лить слёз, учила жить дальше! – произнесла Людмила, как бы продолжая свои мысли, что казались ей теперь бесконечными, порой мучительными.

Маргарита не ответила. В её глазах застыл страх, какой-то почти детский ужас перед непонимаемым, ведь она давно знала, что Людмиле снятся необычные вещие сны. Знала, но всегда боялась.

– Что с тобой? – спросила Людмила, удивлённо глядя на подругу. – Ты чего так смотришь? Глаза как блюдца.

– Я понимаю, что тебе не страшно, – тихо выдавила Рита, – но я-то не могу привыкнуть к тому, что ты так часто видишь умерших людей во сне. Мне это не по себе!

– Рит, мне не страшно, просто мне не всегда понятно, – Людмила попыталась улыбнуться, но улыбки не получилось, губы только сильнее сжались, как и душа, так тяжело было найти хоть каплю облегчения. – Когда снится мама, я не чувствую страха, а наоборот – уверенность и спокойствие. Она как будто рядом, и как всегда помогает мне справиться.

– А что она тебе сказала на этот раз? – Маргарита залезла с ногами на диван, обняла колени руками и смотрела на подругу, как будто пыталась понять, чего она не понимает?

– Говорит, что Виктор хотел бы видеть меня счастливой и будет рад, если я найду новое счастье! – произнесла Людмила, чуть смутившись, когда произнесла эти слова вслух. – Как-то вот так. И ещё сказала, что вернётся Серёжа, и ему надо помочь.

– Серёжа? – переспросила подруга, озадаченно. – Твой брат? Он вроде служит в военной прокуратуре где-то?

– Да, но у него контракт заканчивается, – кивнула Людмила. – Но с чего бы ему возвращаться сейчас? Он ничего не писал такого. Впрочем, мама во сне не сказала точных деталей, так что, как это всё понимать, не знаю?