Ровно в десять утра подруги встретились на вокзале. Прибытие поезда задерживалось на двадцать минут, и было принято стратегическое решение немного согреться в небольшой кофейне поблизости. Лиза взяла себе большой стакан капучинно и брезгливо встала у небольшого столика, количество крошек на котором явно говорило о том, что о чистоте тут заботятся в самую последнюю очередь.

– Ань, слушай, а как так получилось, что родители тебе ни разу про эту Екатерину не говорили, у вас же, вроде, были хорошие отношения друг с другом. – Лиза с наслаждением отпивала на удивление вкусный для такого заведения горячий кофе маленькими глотками, на мгновение даже позабыв про липкий от грязи столик, за вкусный кофе в это холодное утро она могла многое простить.

– Да, отношения у нас были хорошие, но, знаешь, в нашей семье не было принято делиться своими чувствами, мы друг к другу в душу не лезли. И потом, ты же помнишь, как мама обо мне заботилась, видимо, она думала, что новость о том, что у моего папы есть еще одна дочь явно не придется мне по душе.

– Тогда тем более странно, что она решила написать ей письмо. Подожди, если твоя мама хранила эти письма у себя, это значит, что она их так и не отправила.

– Или же эта Екатерина вернула все эти письма ей обратно. Надеюсь, что у нас будет возможность спросить ее об этом, больше нам никто не прольет свет на эту тайну, ни мамы, ни папы в живых нет.

Снаружи по громкоговорителю обьявили о начавшейся посадке. Подруги допили кофе и пошли к поезду занимать свои места. В вагоне Аня достала из сумки стопку конвертов.

– Смотри, все конверты пронумерованы и лежат по порядку.

Лиза взяла в руки пронумерованные конверты и бегло их просмотрела.

– Ань, ну судя по всему, тут письма только от твоей мамы. Может, действительно, она их так и не отправила. Знаешь, я тут недавно читала статью, что некоторым людям проще не напрямую к человеку обращаться, а таким вот способом. Может, какую-то вину перед Катей чувствовала и ей таким образом было удобнее все свои эмоции и чувства выплеснуть на бумагу, чем высказать все это человеку в лицо.

– Все может быть. Давай пока прочитаем письмо, которое пронумеровано цифрой «2», может, оно поможет нам лучше понять мамины намерения.

Аня устроилась поудобнее на жестком сидении вагона и развернула исписанный мелким почерком лист бумаги.

Добрый день, Екатерина!

Знаешь, сегодня ночью долго не могла уснуть, хотя за последнее время бессонница стала моим верным спутником. Не знаю, возможно, как я уже писала в первом письме, меня мучает совесть, или же это все невысказанные чувства и эмоции, которые меня сопровождают полжизни. Не подумай, этими своими откровениями я не делаю попыток себя оправдать, просто хочу наконец выплеснуть наружу все то, что накопилось внутри за мою долгую жизнь.

О том, что у Игоря есть дочь, я узнала спустя пять месяцев наших отношений. Это произошло в твой День Рождения. До сих пор помню, как мы сидели в кафе, наслаждаясь приятным вечером, и вдруг он абсолютно спокойным голосом произнес эту фразу, которая навсегда отпечаталась в моей памяти: «Знаешь, а у моей дочери сегодня день рождения». Я не знала, как отреагировать на данную новость, поэтому спросила первое, что пришло мне в голову: «А как ее зовут?». «Катенька», – и в это имя он вложил столько нежности, столько теплоты. Не знаю, могу ли я вспомнить моменты нашей совместной с ним жизни, в которых я еще хоть когда-нибудь слышала от него столько нежности в голосе.

С тех пор, эта тема была у нас как будто под запретом. Он рассказал лишь небольшие подробности: с катиной мамой в браке они официально не состояли, расстались с ней из-за слишком разных характеров, но дочке он до сих пор помогает, каждый месяц отсылает ей из своей и без того небольшой зарплаты определенную сумму денег, потому что у Кати кроме него и мамы больше никого не было.