Мимо Тэлмера, все еще сидящего на скале, промчался вдруг Шико, стоя на огромном скате, и весело что-то прокричал другу. И тот внезапно понял, что на скалах кроме него никого больше нет – все находились в колышущейся, поющей, танцующей, играющей всеми цветами, существующими в подводном мире, башне, а та, что была любима больше всего на свете, оказалась на неимоверной высоте, и оттуда смеялась, игриво и призывно…

– Ну, иди же к ней! – прошептала на ухо незаметно подплывшая Амальфея.

И Тэлмер пошел, побежал, помчался туда, где слышался любимый смех. Словно забыв о способности плавать, он взбирался вверх по телам танцующих, и те не возражали, наоборот, стремились помочь влюбленному юноше, подставляя спины и стараясь подтолкнуть повыше.

Тэлмер прыгал с раковины на раковину, цеплялся к рыбам, поднимался на спинах добрых отзывчивых дельфинов, упорно поднимаясь все выше и выше, и все это – под музыку Божественной Лютни и оркестра, под их чудесную музыку, не прерывая танца.

И вот наконец – вершина. «Прорвавшись» сквозь заслон смеющихся нимф, Тэлмер подхватил Илен на руки и закружился с ней, возносясь еще выше, вырываясь из стайки хитрых подводных девушек.

А Элинтур, все играя и играя, стал выбираться из основания башни. Мелодия не стала менее задорной, но приобрела плавность. Праздник подходил к концу. Повелитель Вод направился к выходу из долины, и оркестр, не прерывая музыки, отправился вслед за ним. А далее потянулись к выходу и все остальные, танцуя и смеясь, выстраиваясь в красочную процессию – настоящий карнавал. Сразу за оркестром плыл на скате жутко довольный праздником Шико, возглавив толпу камбал, скатов и крабов. За ними и над их головами реяли морские драконы, резвились дельфины, стаями проплывали рыбы. Шествие растянулось надолго – музыка оркестра и Лютни слышалась уже у самого замка, где довольные подданные начинали расходиться-расплываться, а на танцплощадке еще было достаточно народа. В самом конце шествия плыла в сопровождении нимф Амальфея, которая всегда покидала место празднества последней. Уже в проходе меж скалами она обернулась, окинула долинку быстрым взглядом, улыбнулась и последовала за щебечущими между собой нимфами.

Через мгновение в самый центр танцплощадки опустились, слившись в поцелуе Тэлмер и Илен. Осознав вдруг свое местоположение, они поспешно оторвались друг от друга, но обернувшись и осмотревшись, молодые люди расхохотались и, взявшись за руки, неспешно поплыли в сторону замка Повелителя Вод.

– Вот оно, про что я вам рассказывал, – негромко сказал Элинтур молодым людям, сопровождавшим его, и указал вниз. Они стояли на гребне ущелья, на скалы которого они только что забрались (плавать в окрестностях этого ущелья не мог никто, даже Элинтур). На дне ущелья текла речка – именно речка, на океанском дне. Воды ее, черные как сажа, создавали гнетущее впечатление, усугубляемое видом мертвых кораллов, застывших в кошмарных позах на склонах ущелья, и огромного количества пустых крабьих панцирей, которыми густо были усеяны берега реки.

– Что это? – голос Илен предательски дрогнул.

– У этой реки много названий, – откликнулся Элинтур, – «Река Мертвых», «Стикс», «Морена», «Вайтарани». Она протекает по многим мирам, и везде она олицетворяет границу между миром живых и мертвых. Плывите по ее течению, и, если выдержите, то, когда она вас вынесет в мир земли и воздуха, ваш друг снова станет полноценным человеком, – Повелитель Вод кивнул на четырех гигантских крабов, тащивших большую лодку, на дне которой лежали вещи молодых людей и усыпленный Шико (без перчатки). – Спускайтесь вниз и спускайте лодку на воду, – приказал Элинтур крабам. Те послушно заковыляли по склону ущелья.