Я втянул в себя воздух, наполненный запахом ливня и сигарет, и протянул ей конверт вместе со всем содержимым.

– Десять минут назад мне принесли это.

Вероника открыла письмо и быстро пробежалась глазами по открытке, которая лежала внутри. Она осмотрела одну сторону, потом – другую. Повертела в руках сам конверт.

– Здесь нет марок или обратного адреса… Кто тебе его принес?

– Не знаю, – ответил я. – Какой-то парень из службы доставки. Это неважно… Я сначала думал, что его отправила ты.

– Ты проверял бронь отеля?

– Еще нет.

Вероника поджала губы и секунду спустя достала из кармана пиджака привычный для себя ментоловый Vogue.

– Дай и мне сигарету, – проговорил я, глядя, как в метре от меня с открытого козырька стекают ровные струи ливня.

– Ты же вроде не куришь? – откликнулась Вероника и посмотрела на меня с нескрываемым подозрением.

– Сегодня сделаю исключение.

Она протянула мне зажигалку и пачку сигарет, а сама стала снова копаться в конверте.

– Это тоже там было? – спросила она, доставая из него сломанные крылья мотылька, которые теперь существовали отдельно от тела.

Я кивнул и впервые за несколько лет почувствовал на губах вкус сигаретного дыма.

– Что такого было в той статье, что она тебя так заинтересовала? Расскажи мне все… Ты помнишь, как называлось то место? И что вообще о нем писали?

Вероника взглянула на часы. Потом перевела взгляд на меня и секунду спустя затушила об парапет тлеющий окурок сигареты.

– Давай не сейчас. Это долгий разговор, а мне еще нужно как-то объяснить совету директоров тот спектакль, который ты там устроил. Поговорим вечером… Найди меня позже…

Я кивнул, и в следующий миг Вероника скрылась за дверью. Проржавевшие старые петли надрывно скрипнули у нее за спиной. Но лишь на секунду – в следующее мгновение пространство вокруг меня снова затопила тишина вперемешку со звуком идущего ливня. Я остался один, чувствуя, как мысли и чувства внутри меня с каждой секундой запутываются все сильнее. Я знал, что вся эта история имеет какое-то особое значение для меня. Но даже сам себе не мог объяснить это чувство.

Машина остановилась в нескольких метрах от меня, и, оглядевшись по сторонам, я тут же бросился к ней через стену идущего ливня.

– Запрыгивай, – крикнула Вероника и, перегнувшись через пассажирское сидение, открыла для меня изнутри дверь своей машины. Я заскочил внутрь, и в следующий миг автомобиль тронулся с места.

– Ты долго, – проговорил я, глядя, как вдоль ночных автострад проплывают янтарные пятна фонарей.

– Извини. Пришлось задержаться. Несколько человек из совета директоров изображали искреннюю заинтересованность делами газеты.

– И как у нее дела?

Вероника посмотрела на меня, пряча в уголках губ тень улыбки.

– Издеваешься? – спросила она.

– Нет… Просто пытаюсь найти подходящий момент, чтобы извиниться за тот цирк, который я устроил во время вашей встречи.

– Ничего, – проговорила Вероника. – Этих жиреющих придурков интересует только прибыль. Поэтому пока финансовые показатели остаются в плюсе, они будут прощать нам двоим что угодно.

– Я говорил не о них. Я хотел извиниться перед тобой.

– Все в порядке, – ответила она, выкручивая руль машины. – Я уже не маленькая девочка. Мне самой не меньше тебя интересна эта история. Сделай для меня крутой репортаж – и будем считать, я тебя простила.

С этими словами, она завернула за угол и остановила машину в соседнем дворе. Лучи фар на мгновение вспороли ночную темноту, освещая тонкие росчерки падающего ливня, а затем пропали. Этот дождь не прекращался с утра, и, спрятавшись под водой, город в эти часы был удивительно пустым и безлюдным.