– Оль! Ты что тут делаешь?

– Пью! Неужели все ещё не заметно?

– И что же ты пьёшь? – слегка склонился к женщине.

– Последние полчаса Ольга Викторовна пьёт коньяк. – Мага оглянулся. Молодой парнишка, видимо официант, держал графин с коньяком. "Грамм двести…" – прикинул Мага.

– Оль, а почему ты пьёшь коньяк?

– Видимо, потому что не люблю водку и виски, – расхохоталась женщина и откинулась на спинку кресла.

– Черт! Ты зачем так набралась? Ты же лыка не вяжешь?

– Я? Я и лыко вяжу, и тебя, между прочим, вижу. Так и будешь стоять или попросить второй бокал? – она приподняла подбородок и уставилась снизу-вверх, на всё также стоящего чуть сбоку и сзади, мужчину.

– Второй бокал и поесть. Меню дай, – окликнул Мага парнишку, отошедшего к барной стойке. Потом, передумав, махнул рукой, останавливая. – Оль, посиди минуточку, я сейчас.

Она цыкнула языком и улыбнулась:

– А кто сказал, что я куда-то спешу? Правда, и ждать я тебя не обещала… – И Ольга старательно, высунув кончик языка от напряжения, налила коньяку в бокал, приблизительно половину графина. Обняв его ладонью снизу, она покачала его, согревая коньяк и, прикрыв глаза, выпила. Одним глотком. Рукой, наплевав на этикет, подцепила ломтик лимона, присыпанный молотым кофе и сахаром, и со вкусом закусила…

– Ни фига себе! Оль! Что ты делаешь?

– Ты уже спрашивал, – она повернулась к нему и, продолжая слизывать сахар с пальцев, удивленно вскинула брови, – пью!..

– Черт! Пойду поесть закажу! – Мага встал и решительно двинулся к стойке, но женщина продолжила свою мысль.

–…Видимо, потому, что не люблю водку и виски, – Ольга расхохоталась и, запустив пятерню в тщательно уложенную прическу, взлохматила волосы. Мага смотрел, как вот так презрев условности, она освобождала их на виду у публики, засвидетельствовать ему не приходилось. Происходило что-то совершенно немыслимое, то что не укладывалось в его голове. Он привык видеть её в состоянии «застёгнута на все пуговицы». На все. И эмоционально. И внешне. Полное абсолютное самообладание в любой ситуации. Мужчина тряхнул головой и отвернулся к официанту:

– …Давно пьёт?

– У неё была встреча. Кофе и бокал сухого… Потом гости ушли, и она заказала мартини.

– Много?

– Да нет, – парень заглянул блокнот, – трижды по коктейлю, фифти-фифти мартини и персиковый сок. А потом сказала: "Да ну их всех! Давай коньяк!" и… вот.

– Что вот?

– Два по двести.

– Лихо! Она же не пьёт ничего крепче мартини с соком! Это все знают. А ты не видел, она сама приехала? Или её привезли?

– Сама. Но вы не волнуйтесь… Мы бы ей такси вызвали.

– А Надя где? Куда она смотрит?

– А вот Надежду Васильевну она и ждёт.

– Понятно. Так, давай-ка нам курицу в чесночно-имбирном, гарнир там какой-нибудь, фруктов и …"николашку" принеси ещё. Надька коньяк только им закусывает и вот подругу… Черт! Я лет десять не видел, как она закусывает коньяк. Десять лет. А кто догадался?

– Сама попросила. Сделали.

– Ну, давай парень, быстро!

Мага оглянулся на стол. Ольги не было, хотя сумочка лежала на столешнице.

– Слушай, парень, ширму поставь. Надя придёт – скажешь ей, где она.

Оля вернулась минут через пять. Проведя пальцем по краю ширмы, она села. Влажные пальцы застыли на столе. Мага смотрел на её руку: пальцы мелко вздрагивали, то ли в такт музыке, то ли в такт её мыслям. А Мага попытался вспомнить, когда же видел последний раз лак на её ногтях?

Все его женщины тратили уйму времени на поддержание своих или наращенных ногтей массу времени, но на Олиных руках практически никогда лака не было. Однажды он ее спросил почему. Что же она ему тогда ответила? Ах, да – он вспомнил водопад ее смеха, даже не смеха – хохота: "О чем ты, друг! Я – рабочая лошадь! Ты, когда-нибудь видел рабочих лошадей с маникюром на копытах?"