Все без ума от Зои Рита Лурье

Акт I. Генератор

Я вижу впереди эпилептическую дискотеку красно-синих проблесковых маячков.

Картинка из фильма ужасов: идет снег, одинокое шоссе, со всех сторон окруженное сплошными рядами деревьев, у меня в салоне темно, светятся только приборная панель и магнитола, крутят какой-то монотонный джаз.

Ночь. Патрульная машина. Скорая.

Первая моя мысль «что-то случилось». Вторая – «с ней». Третья – «сдохни, сучка!». И только потом я молюсь всем известным богам, чтобы беда обошла ее стороной. Я оперативно успокаиваю свой короткий панический приступ – ее попросту не может здесь быть. И в тоже время я понимаю, что она вполне могла оказаться здесь, так что не стоит до конца исключать такую вероятность. Например, как это у нее уже бывало, села за руль пьяной или обожравшейся наркоты – и вот, пожалуйста. Тачка в огне, масло капает на асфальт, спасатели режут металл, смятый, как банка из-под «кока-колы».

Я прекрасно помню срывающийся голос Зои, когда она звонила мне среди ночи, если он ее доводил. Если у них происходила очередная размолвка, она всегда – всегда! – тянулась к бутылке или к чему-то покрепче, чем чудовищно напоминала мне мою мать. Она тоже не знала иного способа решения проблем, кроме бегства.

Мне хочется самой набрать Зои, но я этого не делаю. Я сбавляю скорость, на случай, если патрульный попросит меня остановиться, хотя мне это не на руку. Проблемы будут уже у меня – я примчалась сюда из другого штата, и меньше всего на свете мне хочется сооружать вменяемое оправдание тому, что я делаю здесь среди ночи. Но инспектор лишь машет мне, указывая, чтобы проезжала дальше. Я киваю, хоть ему и не видно моего кивка, а сама приглядываюсь. Здесь только патрульная машина и скорая. Никаких признаков дорогущей тачки Зои, впечатавшейся в дерево или торчащей задницей из кювета. Дым не валит, дорога не покрыта кровью или мозгами моей лучшей подруги. Но медики все же погружают что-то в карету. Не Зои.

Сегодня умер кто-то другой.

А она… Пусть еще поживет. Как минимум, мы должны поговорить.

Проехав чуть дальше, я сворачиваю на обочину, потому что вижу свежее сообщение на экране смартфона. Замерзшими пальцами – в салоне не только темно, но и холодно – в моей колымаге не работает печь – я тянусь, чтобы разблокировать экран.

Мне пишет она:

«Грейс, я скучаю».

***

Вот и причина, почему я стою по щиколотку в рыхлом, свежем снегу. Подошва моих кроссовок такая старая и дырявая, что с тем же успехом я могла выйти сюда босиком. Носки промокли, в обуви неприятно хлюпает. Я подавляю малодушное желание вернуться к тачке, стащить кроссовки и растирать ступни руками, чтобы немного согреться. Сначала дело. Сначала… Я должна хотя бы ее увидеть.

И я вижу.

Дом такой же красивый, как и на картинке на сайте недвижимости. Словно его каким-то образом и в жизни пропустили через все фильтры, чтобы придать лоска. Он идеален. Он идеально подходит Зои, такой же идеальной. Современная конструкция из стекла, дерева и природного камня – не вычурная, не уродливая, а экологично вписанная в пейзаж. В панорамных окнах гостиной отражаются верхушки деревьев, оттененные золотым сиянием гирлянды на раме. В гостиной светло, горит пламя в массивном камине. Зои пересекает периметр – в одной ее руке телефон, в другой – массивная белая кружка. Никаких надписей или украшений. Органичный дизайн.

Зои останавливается у окна, и я прячусь за дерево, чтобы она меня не увидела. Зои делает снимок и отходит. На ней длинный бежевый свитер крупной вязки, из-под которого видны ее стройные голые ноги. Ее волосы пребывают в творческом беспорядке, но меня не обмануть, я знаю, сколько времени уходит на придание прическе такой нарочитой небрежности, при том, чтобы это не выглядело, как воронье гнездо или номинация на бомжиный конкурс красоты. Я наблюдала этот процесс.

Зои прихлебывает из кружки, не выпуская айфон из рук.

У меня в кармане вибрирует телефон, я извлекаю его и щурюсь в экран. Шустро! Она только что выложила новый пост – кружка с горкой маршмеллоу на фоне леса и гирлянд. В кадр попали и пальчики Зои с аккуратным, французским маникюром.

Ниже подпись:

«Холодными вечерами я буду топить камин и печь там яблоки. Я заведу много белых кошек и сошью на окна белые занавески. Иногда я буду неспешно прогуливаться в лавочку, покупать там чай, корицу и нитки. Люди станут приходить ко мне за предсказаниями судьбы; я буду варить любовное зелье для несчастливых девушек и держать в клетке щегла…

Шерли Джексон».

Я стискиваю телефон до скрипа. Моим замерзшим пальцам в тонких перчатках чертовски холодно, но мне плевать. Меня душит гнев. Сволочь! Какая же ты стерва, Зои! И почему меня только так бесит, что у тебя есть всё, но ты все равно предпочитаешь красть у меня? Ведь это моя любимая писательница, любимая книга. Ты, должно быть, даже не знаешь, откуда эта цитата, а загуглила и выбрала первую, попавшуюся тебе на глаза. Ты хочешь казаться загадочной и печальной, чтобы никто не заметил, что ты пустая внутри. Но кое в чем ты права: пустота – вот, что действительно грустно, так что опустим. Оставим за тобой право на меланхолию, даже если у нее другие причины. Одна причина.

Имя, которое нельзя называть.

Было нельзя до недавнего времени, а теперь, скорее всего, снова можно. Я запуталась. Это происходит, сколько я себя помню. Но я не дура, я вижу Зои насквозь. Этот дом – не для нее, не для всех ее подписчиков социальных сетях. Для него. Она сама мне это сказала. Еще в Нью-Йорке, капая слезами в бокал с любимым «пино грижио». Во время одного из девчачьих разговорчиков на кожаном диване, что при каждом движении издает комичный звук.

«Я просто хочу быть счастливой».

Она, конечно, во всех красках расписала мне все переменные в уравнении, в сумме дающие это самое пресловутое «счастье». Дом (именно этот, вот тогда я и увидела его фото впервые), обручальное кольцо на пальце, парочка детишек, семейные праздники и путешествия. И он. Принц на белом коне, заправленный белым порошком. Этого она не говорила, но я мысленно добавила от себя.

Я выслушала Зои, и, как и подобает, хорошей подруге, заверила, что все так и будет. Наверное, это ее вдохновило – настолько, что она ринулась сюда – в глушь, вить гнездышко для своей будущей семьи. Семьи, в которой мне не будет места. Пока он просто посылает Зои цветы – попсовые, но такие фотогеничные пионы, бледно-розовые, почти белые, которые она каждый день снимает со всех возможных ракурсов и выкладывает в «сториз». Но однажды он явится на ее порог собственной персоной. Я больше не буду ей нужна.

Я сбежала до того, как это случилось. Я решила предвосхитить события и пойти на опережение.

Видит бог, я старалась! Я нашла себе психотерапевта, но в последнюю минуту испугалась задуманного, ведь не посещала специалистов со школы. Я отменила прием, но мы побеседовали по мессенджеру. Она похвалила меня, сказала, что мое желание сепарироваться от Зои, и жить своей, а не ее жизнью, хорошее начало. В первое время будет трудно, но все получится. Она обещала меня поддержать, разумеется, за полсотни долларов в час. Да пошла она. Я отлично справляюсь. Ночью у дома Зои стоит кто-то другой, а не я.

Не я сорвалась с места и провела шесть часов за рулем, просто потому, что в очередном посте Зои мне померещился скрытый смысл. Послание, адресованное именно мне. Не тому, кто присылает ей цветы. Не ее матери, не ее друзьям или подписчиком. Она звала меня. Через ночь, метель и расстояния.

Я не буду звонить ей, чтобы сказать, что приехала. Она не узнает. Все кончено. Я сейчас… вернусь к тачке и поеду домой. Жить своей жизнью. Своей дрянной жизнью.

Я просматриваю комментарии и реакции под последней публикацией Зои. Ничего примечательного, но мне все равно интересно. Мои пальцы совсем замерзли и нажать на иконку, чтобы посмотреть, кто оценил запись лайком – целое приключение. Даже если я случайно отмечусь, не беда – это фейковый аккаунт, я завела его специально, чтобы приглядывать за Зои, не выдавая себя. У нее таких незнакомцев – целая армия. Она ни за что не догадается, что это я, что я была здесь.

Но это сообщение…

Я трясу головой и бью себя телефоном по щекам. Заканчивай. Снова смотрю на экран, отряхиваю его от налипших снежинок, и, наконец, замечаю кое-что любопытное. Кто-то пишет под фоткой с цитатой Шерли Джексон:

«Тебе не страшно одной жить в лесу?»

Зои тут же отвечает: «Я не одна».

И хоть я знаю, что она врет, но мне делается не по себе. Что я упустила? Он там? Но возле дома не припарковано ни одной машины, а гаража здесь, судя по информации на сайте риэлторского агенства, нет. Не пешком же он пришел? Или загнал таксиста в такую дыру? Мне не хотелось бы с ним встречаться.

Я принимаюсь успокаивать себя, что Зои просто блефует, разыгрывает спектакль, в том числе и для своего прекрасного принца. Пусть поревнует. Зои хочет верить, что он ревнует, что ему есть до нее дело. Но это наивно: если он и изучает проявления Зои в социальных сетях с такой же скрупулезностью, как я, то, скорее всего, решит, что она здесь со мной. Со своей верной тенью. В конце-концов, не одними же селфи жив человек? Как минимум, Зои нужен кто-то, чтобы ее фотографировать. Я – лучшая кандидатура. За годы я досконально изучила все ее «рабочие» и «нерабочие» стороны. Я так преуспела в этом, что могла бы начать карьеру фотографа. Увы, в каждой девушке мне будет мерещиться она.