Мелкий, но идущий уже вторые сутки, дождь и по-осеннему зябкий ветер заставили принцессу Аэльгрис, или как ее звал отец, Малышку Аэль, плотнее запахнуть плащ.

Ее гнедая кобыла Иномо нервно прядала ушами, осторожно переступая по превратившейся в одно большое грязное месиво дороге.

Городок Карнорд, в который Аэльгрис въезжала со своей немногочисленной свитой, был совсем небольшим и не мог себе позволить вымостить дороги камнем. Поэтому в ненастные дни редкие всадники, проезжавшие через город, были вынуждены мириться с чавкающей под копытами их лошадей грязью, а телеги крестьян, везших товар на местный базар, то и дело застревали на месте, плюясь жижей на тех, кто ехал позади.

Вот и Аэльгрис со своими спутниками была вынуждена остановиться, ибо в паре метров впереди них телега, груженная тушками кур, намертво встала, не в силах двинуться с места.

– Эрив! – обратился к молодому стражнику Гасттольф, личный телохранитель отца Аэльгрис, короля Тиддии, Адельгарда Шестого.

Вернее, с недавних пор Гасттольф был личным телохранителем уже самой принцессы, ведь ее отец неделю назад пал жертвой заговора своего двоюродного брата, барона Тиарнгрида, возжелавшего взойти на трон Тиддии и взять в жены свою двоюродную племянницу, слухи о красоте которой распространились далеко за пределы ее родины.

Воспоминания об отце, предательски заколотом Тиарнгридом в собственной постели, наполнили огромные серые глаза юной принцессы слезами, и она едва слышно хлюпнула носом.

– Вы в порядке, госпожа? – подъехав к Аэльгрис поближе, тихо прошептала Усея, верная рабыня, в ночь переворота вытащившая принцессу из мягкой постели и потайным ходом выведшая ее из дома, за считанные секунды превратившегося в западню.

Аэльгрис подняла голову и взглянула на Усею. На чернокожем лице рабыни ясно читалось искреннее беспокойство за юную принцессу и ее душевное состояние.

– Не знаю! – так же тихо ответила ей Аэльгрис, пока юный Эрив спешивался и шел к застрявшей в грязи телеге.

– Все будет хорошо, госпожа! – ласково погладила принцессу по плечу Усея. – Через пять дней мы прибудем в Уригорд. Ваш будущий супруг, король Сланнорд, встретит Вас у ворот и привезет в свой дворец. Там Вы будете в безопасности!

Несмотря на незначительную разницу в возрасте (принцессе уже исполнилось семнадцать лет от роду, а Усея была всего на шесть лет старше), рабыня, попавшая во дворец Альдегарда Шестого около пятнадцати зим тому назад, в какой-то мере заменила Аэльгрис мать, что умерла, рожая ее.

С самого детства принцессы Усея была рядом и оберегала ее от опасностей, будь то ужик, пугавший Аэльгрис до потери сознания, или предатели-слуги, переметнувшиеся на сторону изменников и намеревавшиеся выдать им свою госпожу, и сознание того, что она сейчас рядом с ней, успокаивало принцессу не хуже, чем присутствие Гасттольфа, служившего еще ее деду.

– Спасибо за то, что осталась верна мне, Усея! – поблагодарила рабыню принцесса.

– Ну что Вы, госпожа, разве я могла Вас бросить? – нежно улыбнулась ей Усея.

Тем временем совместными усилиями Эрива, хозяина повозки и еще нескольких путников телегу вытащили из грязи, и она медленно покатила вперед.

Эрив вернулся назад, немного брезгливо взглянул на свои перепачканные грязью сапоги и, наградив Гасттольфа недовольным взглядом, взобрался обратно на своего скакуна, после чего они продолжили путь.

Приблизительно через четверть часа, принцесса и ее свита оказались на центральной площади Карнорда, где и располагался местный базар.

По мнению Аэльгрис, привыкшей к великолепию Местена, огромного столичного града Тиддии, поражавшему своим великолепием всех приезжих, совокупность двух десятков палаток едва ли имела право носить гордое звание «базара», но, наверное, местные жители с ней бы не согласились.