– Это ничего. – Даня, сам того не зная, повторил интонацию Бориса Кирилловича. – Это пройдет. Огневики настроят.

– А ты с ними знаком?

– Ну… так, шапочно, – уклончиво ответил друг. – А вот с одним человеком из Слитка – очень даже.

Он указал на огромный кирпич желтого цвета, поблескивающий на солнце.

– Это золото?

– Нет, что ты! Алюминий. Просто Слиток после запуска никак в себя не придет. Он…

Даня сделал несколько пассов руками, намереваясь объяснить, что сейчас происходит с корпусом, но потом перевел взгляд на девочку и не стал. Не до того было Рите. Сейчас ее интересовало совсем другое.

– И кто этот человек? – нехарактерным для себя вкрадчивым голосом осведомилась она.

– Твой отец.

Ах, ну да! Как там сказал волхв? «Слава у нас по металлу специалист», кажется?

Рита снова почувствовала обиду. За то, что и Даня, и отец скрывали от нее такой чудесный мир. Конечно, и папа, и Даня не могли рассказывать о том, что здесь увидели – ни ей, ни кому бы там ни было. Но привезти-то сюда они ее могли? Вон волхв был совсем не против ее присутствия!

– Ритка, не дуйся, – тронул ее друг за рукав футболки. – Вячеслав Валентинович желал тебе добра. И я тоже.

Рита мотнула было головой: друзья и отцы так не поступают! Но потом вспомнила поддержку друга – во всех, решительно во всех жизненных ситуациях. А еще, заботу и тепло в глазах отца. Папа всерьез за нее переживал…

– Но не таким же способом! – тут же возмутилась девочка. – И вообще!

Вся обида, копившаяся в ней годами – на папины многодневные отлучки, на то, что она была вынуждена оставаться в обществе чопорной мачехи, наконец прорвалась. Теперь Рита обижалась не только на отца, но и на его выбор. Неужели папа не мог найти кого-то другого? Наверняка здесь много замечательных девушек.

Вдруг мелькнула шальная мысль: а если ее родная мама была отсюда?

С отцом на эту тему девочка заговорила только один раз. И услышала четкий отказ: «Не скажу, Рита. И не спрашивай».

Рита тогда еще разревелась – может, и потому, что была совсем еще маленькой. Отец утешал ее очень долго. Столько шоколада и новых игрушек в один вечер она не получала никогда – ни до, ни после того неудавшегося разговора. Но, разумеется, никакие игрушки и шоколадные зайцы не могли заменить девчушке маму. Однако Рита сделала вид, что позабыла о маме. Ей стало жалко отца, ведь он так старался ее утешить.

А спустя какой-то год в их с отцом семье появилась Нелли Павловна. В общем, Рите было неизвестно, кем и откуда была ее родная мама.

– У твоего отца было достаточно оснований… – Даня внимательно наблюдал за Ритой. Он не знал, о чем думает девочка, но видел, что она сильно обижена. – Было достаточно оснований не рассказывать тебе о Заповеднике, поверь.

– Знаю! – огрызнулась было Рита… Но потом опомнилась: – Знаю, что он ни в коем случае не хотел мне навредить. Только мне от этого не легче… Слушай, Дань!..

Девочка чувствовала, как в ней буквально расцветает надежда. Если Даня знает ее отца с неизвестной ей стороны, то может, ему и про маму что-то известно?

Но Даня в ответ на заданный с каким-то даже отчаянием вопрос затряс головой:

– Не скажу, Рит. И не проси.

– Но почему? – Девочка не знала, как реагировать.

Даня, ее замечательный Даня стоял перед ней с видом побитой собаки. Но и она бы многое отдала, чтобы узнать хоть что-то о своей матери. А тут – протяни руку, и до носителя знания можно дотронуться.

– Ну пожалуйста…

– Не могу, Рит. Поверь, не могу. Спроси у Бориса Кирилловича. А меня прости, пожалуйста.

Что же… На ее памяти Даня нечасто просил прощения. Может быть, даже никогда.